Анастасия Графеева - Пределы нормы

Мама часто приходила ко мне перед сном. Сидела на стуле у кровати, пока я не усну. Для сказок я был уже большой, а петь мама не любила. Мы говорили о школе, потом она гладила меня по голове «ну спи». Она сказала как-то Ладе, что я кричу во сне, а то, что боюсь засыпать один в новой комнате, наверное, просто угадала. Эта большая кровать никак не хотела превращаться в космический корабль. Она стояла посреди комнаты незащищенная, я никак не мог зависеть ее одеялами со всех сторон, как я делал это на нижнем ярусе нашей с Ладой кровати. И коты беспрепятственно прыгали ко мне на одеяло, а Славик сидел рядом и всё курил свою ворованную сигарету.

Как мама уходила, я уже не слышал. Но знал, что уходила она засыпать одна. Папа поздно возвращался. Стыдно по ночам на прежней квартире было слушать, как ритмично скрипел наш ветхий диванчик под слипшимися родительскими телами. Зато новый дом был большой, и матрацы в нем мягкие, и стены толстые, и всё двери, двери, двери и ничего не слышно… Да и родителей вместе теперь мы видели лишь у телевизора и за обеденным столом.

Учились мы с Ладой в той же школе, только теперь добирались до нее на автобусе. Туда мы ехали вместе, а возвращался я один, Лада оставалась с Вовкой. А по воскресениям он сам приезжал к нам, ждал ее у ворот, и они надолго уходили гулять.

Вовка носил футболки с черепами, и на пальце у него красовалось массивное кольцо с черепом, а на шее шнурок с большим гладким клыком. В школе его за это ругали, а Лада ужасно гордилась. Она показывала подружкам снимки на телефоне, где он фотографировал себя на крышах высотных зданий, свою ногу в тяжелом ботинке над маленьким городом, лежащим где-то внизу. А еще я видел фото, на котором они с Ладой сидели на краю крыши какого-то заброшенного завода, свесив ноги вниз. Я видел его мельком, выглядывая из-за спины Ладиной подружки, но этого оказалось достаточно, чтобы я помнил его еще очень долго.

В старом дворе Вовка все хотел угостить меня сигаретой. А я думал: «Зачем сигареты? Лучше бы конфетку принес». Но однажды взял, потом она долго лежала в кармане штанов, я крошил ее пальцами, не вынимая руки из кармана. Решил сделать ему приятно, и в следующий раз сам попросил у него сигарету. Он дал. А в третий, отвесил мне подзатыльник, обозвал шпаной. Но Вовка мне все равно нравился, может я его даже любил. Любил за то, что его любила Лада.

– Это что за ушлепок у ворот? – спросил папа, громко захлопнув за собой входную дверь.

Обращался он, конечно же, к маме. А я стоял неподалеку, и увидев мамин растерянный взгляд, тут же пришел на помощь.

– Это, наверное, Вовка! – радостно воскликнул я. Ну да, ведь было как раз воскресенье!

– Вовка, – эхом отозвалась мама.

Лада, красивая, с ярко накрашенными губами, спускалась к нам по лестнице со второго этажа.

– Это ко мне! – сказала она, уже проходя мимо папы.

– Чтобы не видел его больше здесь, – папа по-прежнему обращался только к маме.

– Ты его даже не знаешь! – воскликнула Лада, уже стоя у двери, что вела во двор.

– Собак спущу, – сказал папа и грузным телом рухнул на диван.

– Ужин накрывать? – спросила у него перепуганная мама.

– Не имеешь права! С кем хочу, с тем дружу! Не тебе решать! – закричала Лада.

Я весь сжался. Думаю, мама тоже. Она умоляюще глядела на дочь. На папу мы оба боялись смотреть. А Лада не боялась ничего. Часто дыша, она не отрывала от него гневного взгляда. А папа, нащупав рядом с собой пульт от телевизора, нажал «пуск» и защелкал кнопками, переключая каналы. Наконец, спокойно сказал, пялясь в экран:

– Ну и вали отсюда.

Гнев будто сошел с ее лица, она гордо расправила плечи, посмотрела на маму, на меня, и вышла.

Я хотел бежать за ней, упасть в ноги, вцепиться в одежду, умолять не уходить. Но папа злой, мама в его власти, Лада гордая, а я – никто. Я убежал в свою комнату. Минут через пятнадцать мама позвала ужинать. Невероятно! Лада ушла, а они могут есть!

Куда она? – думал я. Наверное, к Вовке. Но его мать – толстая, ворчливая тетка. Она будет заставлять Ладу убирать в их доме, готовить им суп. А Лада не умеет готовить и совсем не любит убираться. И вещи она не взяла. Вовка не купит ей новые, у него нет денег.

Слёзы душили, я был уверен, что больше никогда не увижу ее. Но все же я надеялся на маму, ждал, что она взбунтуется, будет ругаться или умолять, вернет мне Ладу! Но в доме стояла тишина, разговаривал лишь телевизор.

Глава 3

Я надеялся увидеть Ладу в школе, но прийти пораньше не получилось, проспал. Высматривал на переменах, бегал несколько раз в ее класс, но Лады нигде не было. Решил, что после уроков найду Вовку и у него спрошу. Но не пришлось, Лада сама меня нашла. Поймала за руку, когда я выходил из класса. Сердце бешено колотилось, думал, увижу, вцеплюсь в нее, но вот она стоит рядом, а я пошевелиться не могу. Не отпуская моей обмякшей руки, она отвела меня в сторонку и обняла сама, и поцеловала в макушку.