Лолла Марч - Молчун-гора

Они шагали рядом – два мира чувств и понятий,

неспособные сообщаться.

Уильям Голдинг

– Почему она одна стоит? А не с детьми играет? Вон, смотри, как бегают все, – сказала тихим, скрипучим голосом женщина.

– Хочет и стоит, тебе, что не сидится? Отстань от ребенка, – посмотрев на свою дочку, стоявшую в луже, а потом на жену, ответил мужчина в шляпе. Его руки непринужденно развалились на спинке скамейки, – Ты бы предпочла бегать за детьми как другие родители, спокойный у нас ребенок. Хорошо же.

– Пойду отведу ее к детям, – вставая, буркнула самой себе женщина, даже не глядя на своего мужа.

– Ань, что к ребенку пристала, за то следить не надо, ей еще лет мало для беганья с другими, упадет еще, только ходить научилась, – собрав руки, ответил он, тоже сам себе.

Наблюдая за своей женой, он немного вытянулся.

Маленькие, светлые кудри прыгали в такт шагам; юбка шелестела, стараясь разгладить полосы замятин. Немного располневшая женщина подошла к своей дочке.

Она стояла спиной к родителям; в зеленых, резиновых сапогах, практически по середине лужи и водила палочкой: туда-сюда. По мутной воде шли полосы, еле заметно исчезая по темным краям асфальта. Поднимаясь волнами чуть выше подошвы сапог. Её мама подошла к ней, наклонилась и взяла девочку за руку. Девочка вздрогнула и краем глаза посмотрела на свою руку.

“Мама”

Продолжая так же смотреть на рябь. Платьице в цветочек покачивалось вместе с ней.

Мама потянула её и повела в сторону песочницы, ближе к другим детям.

– Вот, смотри, все играют и ты поиграй, – сказала мама умоляющим тоном, – Подружись с кем-то. А то что ты все в луже стоишь, как будто бросили тебя. Я смотреть не могу на тебя. Вот, и дети бегают друг за другом. Может хоть на качелях покатаешься, – рука дернулась в другую сторону, и они пошли в сторону качелей, – но тут мама резко остановилась, – Ну, чего ты хочешь? Качели? Песочница? – наклоняясь над девочкой, – Леся?

Девочка смотрела на палочку у себя в руке, немного качая ей, как будто она все еще стоит на небе и разгоняет облака. Мама опять потянула её.

– Ты меня не слышишь? Не хочешь играть, домой тогда пошли. Идем домой, – обращаясь уже к отцу дочки, таким же скрипучим, тихим, не меняющимся тоном, – Не хочет она играть, пойдем домой.

– Моя девочка не хочет играть? Пойдем дома поиграем, – взяв на руки Лесю папа зашагал.

Они пошли протоптанной тропинкой между домами.

Не замечая усердий дворников, ранняя осень в своей красе разбрасывала листья. Блики солнца бегали по двору. В воздухе пахло пылью, хотя всю ночь капал дождь.

За все лето разогретая земля старалась напиться. Оставляя напоследок влажные листья под деревьями.

На детской площадке осталось пару мамочек и четверо детей разных возрастов, те кто постарше играл в догонялки, как заведенные, неустанно бегая друг за другом. А мальчик и девочка лет двух-трех сидели в песочнице. Копались лопатками, сгребая себе на штаны желтый песок. Их мамы собрались на одной скамье и бурно что-то обсуждали.

Леся через папино плечо смотрела на детей, детскую площадку, деревья.

– Что ты к ней пристаешь, она маленькая еще, не понимает, что ты от неё хочешь; свежим воздухом дышали, хорошо сидели, – сказал папа, смотря на свою девочку, а она заулыбалась и отвернулась.

– Юр, что теперь с ней не разговаривать, если она не понимает? Я её тоже не понимаю.

– Ей два года, через годок и начнет понимать, – и только обратив внимание на ноги девочки добавил, – Жара такая, а ты ей сапоги одела.

– Боялась, что ноги промочит, – и по привычке, остаток слов она сказала еле слышно, – Да, тут уже все высохло, но как знала, что в лужу будет лезть.

Папа стянул с неё одной рукой сапоги, освободив вспотевшие ноги. Она перебрала пальчиками и сжала их.

Небо и деревья скрылись под козырьком подъезда и стало темнее, звуки бегущих детей тоже зашли в подъезд и растворились в полутьме. Ступени, обрамленные зеленой каймой, поднимались, четко поворачивались, устремляясь все выше.

Коричневые двери.

После щелчка выключателя, коридор квартиры освежился. Цветы на обоях при таком освещении казались еще бледнее. Семья зашла в квартиру. Папа поставил Лесю на пол, и она побежала в свою комнату.

Мама ей что-то сказала или позвала, но она не обратила внимание и села играть в игрушки, что дожидались ее на полу. Наверное, через мгновение, как только девочка присела на пол, вошла мама и потянула ее куда-то. Она бурчала, что дочка никогда ее не слышит, а затащив в ванну, подхватила Лесю подмышку и принялась мыть ее руки. Тянув и растирая ладони дочки душистым мылом. Вода была холодная и девочка вжалась, саму в себя.