«Писака» Ежова - Диалоги со Смертью… о жизни

Наконец она почувствовала мой взгляд и тут же приняла небрежную позу, словно её нисколько не трогало происходящее вокруг.

Она увидела мою иронию на лице и громко расхохоталась. Я вздрогнула, подумав, что её смех слышали все пассажиры вагона. Но они так и продолжали сидеть со скучающими лицами. Её по-прежнему видела и слышала только я. Это уже перестало меня пугать. Даже наоборот. В чём-то радовало. Я могла учиться у неё. Спокойствию. Неторопливости. Выдержанности. Она учила меня жить как будто в вечности. И в то же время проживать каждый день как маленькую жизнь…

Она первая начала разговор, потирая при этом лысый череп:

– Совсем не хочется уезжать…

– Да ну?! А помнишь, как кто-то спрашивал, что делать в этом Красноярске? – я позволила себе добавить в голос сарказма.

– Да уж… Сейчас я бы так не сказала.

– Что тебе понравилось больше всего?

Мне действительно было интересно её мнение.

Она говорила долго и взахлёб. Я никогда не видела у неё столько положительных эмоций. Ключевое слово – положительных! Лучи солнца падали на её чёрное одеяние и подсвечивали бледное лицо, придавая ему хоть какую-то живость.

Она продолжала говорить:

– А ещё я была поражена этой девочкой с Абакана. Приехать за столько километров, только чтобы увидеться с тобой! Бросить все свои дела… Это дорогого стоит. Я давно знаю людей. И совсем не понаслышке… – Она усмехнулась. – Раньше такие поступки были сплошь и рядом. А сейчас… Редкость. Я поражена ей. Правда…

Она говорила о моей давней коллеге, подруге. Мы познакомились с ней несколько лет назад в командировке. Это просто шедевральный человек! «Бомбический»!

– Ты даже не представляешь, насколько мне было приятно! Согласись же, она классная! – Меня радовало, что она разделяет мои мысли об этом человеке.

– Да. Она классная. А какой у неё голос… Я стояла в углу и наблюдала, как она пела. Знаешь, что самое интересное?! Я вспомнила её… – Она замолчала.

А по моей спине пробежала дрожь…

– Я видела её однажды. Ей дали огромный дар при рождении. Голос. А потом ей дали второй шанс, чтобы использовать этот дар… – Она вдруг стала серьёзной: – Скажи ей! Её голос – он принадлежит не только ей. Но и людям… Пусть её услышат. Пусть она поёт. Скажешь?

У меня похолодели руки. Никогда ещё она не передавала что-либо людям через меня.

– Скажу.

Она опять смягчилась:

– Спасибо тебе. Что взяла меня с собой.

Я улыбнулась.

Она хитро и совершенно по-детски посмотрела в мою сторону:

– С меня благодарность, а с тебя рассказ. Напиши про эту девочку. Она того стоит…

Я кивнула. И пообещала, что напишу. Я училась у неё… А она у меня. Эмоциям. Чувствам. Восхищению. Я смотрела на неё, и меня радовали происходившие в ней перемены…

Я лежала на кровати, завернувшись с головой в одеяло. На душе было тоскливо. Два дня назад я уволилась с работы, чтобы больше времени уделять своим книгам. Я была абсолютно уверена в правильности этого решения. Но сегодня эта уверенность почему-то пошатнулась.

Слёзы вместе с жалостью к себе буквально затопили все мои мысли.

– Вот дура… И что я буду делать с этими рассказами и книгами? Тоже мне, великий писатель…

Я не особо любила с кем-то делиться своими переживаниями. Вот и сейчас, ещё плотнее завернувшись в плед, тихонько поскуливала.

Вдруг я ощутила лёгкий толчок в спину. Я немного стянула одеяло и, повернувшись, посмотрела на толкающего. Чёрный балахон… Длинная трость… Пустые глазницы… Было отчего удивиться. Но я почему-то не удивилась. Привыкла к её периодическим визитам.

Только протянула обиженно:

– Больно ведь!

– А валяться ленивым мешком тебе не больно!

Если бы у неё были брови, то она бы их сейчас явно нахмурила…

Она ещё раз ткнула в меня своей тростью. Чувство обиды подкатило к горлу.

– А что мне делать? Рассказики эти дурацкие писать? Так они меня не накормят… Кому они нужны?

Я начала всхлипывать, шмыгая носом.

Она подошла к окну и, бормоча себе под нос: «Вот дурная-то…», раскрыла шторы. Влетевший в комнату ветер развеял её балахон.

– Всё, Писака, хватит себя жалеть! Вставай. Ты даже не представляешь, как я жду чего-нибудь новенького.

Я резко села на кровать и удивлённо спросила:

– Правда?

Она улыбалась пустым ртом:

– Правда. И с чего ты решила, что твои «рассказики» должны тебя кормить? Они принадлежат вовсе даже не тебе. А людям. Это ты должна кормить свой дар. А не он тебя.