«Писака» Ежова - Диалоги со Смертью… о жизни

Я не выдержала и вскипела:

– Слушай! Опять ты за своё?! Мало ли кому его работа не нравится?! Мне, конечно, не понять твоих обязанностей проводника между двумя мирами… Но знаешь ли, я, между прочим, по восемь, а то и девять часов на ногах каждый день. И тоже с людьми работаю… А они, сама понимаешь, какие вредные бывают. И ничего… не жалуюсь тебе… – меня определённо прорвало.

Она удивлённо молчала и смотрела на меня своими пустыми глазницами. Мне стало немного неловко.

Чтобы как-то сгладить ситуацию, я спросила:

– Будешь чай?

– Да!

Она его любила. Особенно с сахаром и лимоном. И чтобы сахара ложки три… Это я приучила её к сладкому. Я налила ей чай и дала кружку.

Мы сидели друг напротив друга и попивали его…

Вдруг она ни с того ни с сего сказала:

– Тебе от отца привет!

– Как? Ты его видела?

Я резко вскочила и облилась кипятком. Не чувствуя боли, я ждала её ответа.

– Видела. Просто забыла тебе сказать. Симпатичный, кстати, мужчина… Глаза карие, большие такие. – Она улыбнулась пустым ртом. – Ты на него очень похожа…

По моему телу разлилось тепло. Да, мы с ним похожи… Очень.

– Как он там? Ему там хорошо? Только скажи честно! – Я умоляюще смотрела на неё.

– Да. Ему там хорошо. Там каждый делает то, что любил при жизни. По-настоящему любил… Он голубей разводит, породистых. Гоняет их. Летят стаей в небе. Красиво так… На рыбалку ходит. Читает много. Говорит, скажи Ирке, чтобы за меня не переживала!

Я улыбнулась. Да. Он называл меня Ирка. Не Иришка. Не Иринка. Как многие. Ирка…

– Скажи, как вы увиделись?

– Я специально пошла его навестить. Чтобы тебя порадовать. – Она допила чай и отставила кружку. – Больше не спрашивай ничего. Я и так лишнего наговорила…

Я благодарно кивнула. И ушла спать.

На следующий день, гуляя по магазинам, я наткнулась на красивую кожаную чёрную сумку и вспомнила слова: «Чтобы тебя порадовать». Не раздумывая, я купила её.

Вечером, сидя за столом, мы, как обычно, пили чай с лимоном. Я достала подарочную коробку и поставила перед ней. Открыв её, она тут же принялась разглядывать подарок. Затем посмотрела на меня своими широко распахнутыми глазницами и кивнула. Тоже благодарно…

– Чего это ты удумала? – Она удивлённо переводила взгляд с раскрытого чемодана на меня, и обратно.

– Мы уезжаем. – Я торопливо складывала вещи, чётко по списку, чтобы ничего не забыть.

– С кем это ты уезжаешь? – Она обиженно скривилась и натянула свой чёрный капюшон на лицо.

– С тобой.

– Как это со мной? И куда мы поедем? – Она пока была в неведении относительно моего плана.

– В самый красивый город мира. Красноярск. – Я улыбалась.

Открыто. Широко. Довольно. В предвкушении поездки.

– В Красноярск?.. – она разочарованно протянула эту фразу и, подхватив чёрный подол, села рядом со мной. – Разве это самый красивый город? Все хвалят Питер там… Париж… Барселону… Что я в этом Красноярске не видела?!

– Ничего ты там не видела! – я позволила себе вступить с ней в спор и приготовилась аргументировать.

– Нет уж. Я не поеду. – Она оставалась непреклонна.

– Поедешь! Ты когда отдыхала в последний раз? – Я жалела её.

Вроде абсурдно говорить, но она очень уставала… И становилась раз от раза всё бледнее.

Она задумалась. Потирая свой лысый череп от напряжения.

– Вспомнила! Никогда! Точно… никогда.

Мне стало жутко. И ещё больше жаль её.

– Решено. Едешь со мной. Я тебе уже и билет на поезд купила.

– Ты не ответила, почему именно Красноярск? – спросила она уже мягче.

Я вздохнула. И мечтательно произнесла:

– Потому что Красноярск – это сердце земли. Да-да. Не смейся! Там земля делает полный вздох и выдыхает горы, деревья, набережные. Всё огромных размеров. Самых насыщенных цветов. Ты вот живёшь уже бог знает сколько миллиардов лет и ни разу не видела, как дышит земля. А я живу всего-то двадцать семь и видела… Поэтому хочу показать это и тебе!

Я замолчала. Она смотрела на меня, широко распахнув глазницы. И через минуту сказала улыбаясь:

– Умеешь ты уговаривать, Писака! Едем в твоё сердце земли…

Она закинула в чемодан мою кофту и свой запасной балахон…

Мы ехали с ней друг напротив друга. На боковой полке. Поезд только начал набирать обороты и медленно раскачивался. Солнце садилось вдали за холмами. Его лучи ослепляли меня. Но я всё равно упорно раскрывала слезящиеся глаза и пыталась запомнить проплывающие мимо пейзажи. Я хоть и смотрела в окно, но боковым зрением всё же поглядывала в её сторону. Она подогнула колени и обняла их руками. Чёрный балахон сползал с матраса, но она этого не замечала. Её взгляд, как и мой, был устремлён вдаль. В нём читалась грусть. Она не видела, что я наблюдаю за ней. Я улыбнулась. Невооружённым глазом было заметно, что ей не хотелось уезжать.