Эльвира Смелик - Его моя девочка

Лиза поймала себя на том, что неосознанно трогает кончиком языка внутреннюю сторону верхней губы, выдохнула с досадой.

– Да мне без разницы.

С Ники – без Ники. Всё равно же не по-настоящему.

Алик улыбнулся, опять как-то слишком многозначительно – почему у него все действия и жесты настолько красноречивые и неоднозначные? – скользнул взглядом вниз, увидел мобильник у Лизы в руке, отметил радостно:

– Ты и с телефоном! Самое то. Тогда запиши мой номер. Потом позвонишь, я сохраню.

– А? Ну. Хорошо.

Лиза послушно включила мобильник, зашла в телефонную книжку, вбила в память называемые цифры, сразу и подписала, без изысков, «Алик». Пожарский внимательно наблюдал и, кажется, рассчитывал на что-то более милое и романтичное. Потом сообщила, когда утром выходит.

– Тогда мы будем тебя ждать. Завтра, – произнёс Алик вкрадчиво и, конечно, опять слишком многозначительно. – Здесь. Или лучше у подъезда.

Лиза кивнула, а Пожарский, указав ладонью вверх, сообщил:

– Мы, кстати, прямо над вами.

Видимо, пытался намекнуть на какую-то особую взаимосвязь и неслучайное совпадение. Но Лиза, внезапно озадачившись, спросила:

– А ты как узнал, в какой я квартире живу? Я же только этаж сказала.

– Почувствовал, – как о чём-то вполне логичном и само собой разумеющемся заявил Алик. – Разве не очевидно? – Приложил ладонь к груди. – Сердце подсказало.

– Ага, конечно, – поддакнула Лиза. – И чего я сама не догадалась?

Пожарский рассмеялся, потом опять уставился масляно и умильно.

– Лизбет, какая же ты забавная. – Произнёс совершенно легко и непринуждённо: – Ты мне и правда нравишься.

– Да ты меня совсем не знаешь, – возразила Лиза.

Не только ему, но и себе. Вроде же понимала, что это просто слова, особенности характера, выверенные интонации, за которыми совсем ничего может не быть. Но звучали они всё равно приятно. Такой зачарованной мелодией, за которой не хочешь, но идёшь, которой веришь, даже прекрасно осознавая, что наверняка обманываешься.

– Так я же говорю: чув-ству-ю, – напевно и вкрадчиво протянул Алик.

А ещё тихо. Отчего захотелось придвинуться – чтобы лучше услышать. И тоже почувствовать.

Алик и сам немного приблизился, хотя расстояние между ними и без того было совсем небольшим.

Глава 4

Наверху – скорее всего, этажом выше – громко щёлкнул отпираемый замок и будто разбудил. Или разрушил чары. Лиза, стараясь, чтобы получилось не слишком заметно, чуть-чуть отступила, посмотрела наверх.

На площадке пятого этажа действительно что-то мелькнуло, потом на лестнице нарисовался Крайнов, навалился на перила, тоже посмотрел, только вниз, сначала скользнул равнодушным взглядом по Лизе, потом перевёл его на Алика, сообщил:

– Тебе звонят?

Пожарский запрокинул голову, вопросительно уставился на приятеля.

– Кто?

Крайнов ответил не сразу, несколько секунд молчал, потом выдохнул коротко и резко:

– Мать.

Алик дёрнул уголком рта, то ли улыбнулся, то ли ухмыльнулся и опять спросил, зачем-то растянув первый звук, словно нарочно выкраивал дополнительное время:

– И-и-и чего ей надо?

– Сам и спроси, – бесцветно откликнулся Крайнов, отлип от перил. Наверное, отправился назад в квартиру, а Алик опять посмотрел на Лизу.

– Ну ладно, пойду. – Добавил дурашливо: – А то ещё мамочка начнёт волноваться.

Улыбнулся как-то неоднозначно, непривычно для него, холодно. Или Лизе показалось? Мало ли – свет же неяркий, а раньше она никогда подобного не замечала. Да и сейчас уже всё как всегда – сплошные милота и лучезарность.

– И не забудь позвонить минут через пять, – напомнил он заботливо. – И не говори никому? Ладно? Вообще никому. Что мы с тобой договорились. И про утро не забудь.

– Хорошо, – кивнула она на всё сразу.

А утром они действительно её дожидались на улице возле подъезда. Вдвоём.

– Привет, любимая! – поприветствовал Лизу Алик.

Если честно, она опешила в первый момент, ощутила, как щёки тихонько запылали. Может, снаружи и незаметно, но изнутри она хорошо почувствовала. Опять понятно, что он несерьёзно, но и тут пробирает. Потому что – кто ж не хочет подобное услышать? Но не по приколу, искреннее. И зря он так играет.

– Сейчас-то зачем? Никого же нет.

А Крайнов – не в счёт. Он ведь знает.

– Ну как «зачем»? – удивился Пожарский, пояснил: – Тренируюсь. Чтобы при всех убедительно получалось. – Потом чуть нахмурился, заметил назидательно: – Ты уж тоже постарайся. А то как-то… – поморщился критично, но тут же опять расцвёл улыбкой, потребовал: – Давай, улыбнись и скажи «А-алик». Поласковее. Ну-у, Лизбет.