Ирина Ежова - Жизнь не Вопреки, а Благодаря…

За день до операции меня перевели в операционную палату. Я переносила вещи и увидела на кровати молодую девушку. Сказав «Привет», я отвернулась к своей тумбочки. Девушка заинтересованно посмотрела на меня и отложила держащий в руках телефон. «Привет! Меня Олей зовут. А тебя? Тоже на операцию? Что за диагноз?» На меня посыпались вопросы и где-то в глубине души я с легким неудовольствием подумала: «Зачем она спрашивает!». Рассказывать желания не было. Да и просто не хотелось говорить, но я все же ответила: «Ирой зовут. Да, на операцию. И ты тоже?»

Оля кивнула: «Да. Ужасно боюсь». Я улыбнулась и сказала: «Перестань. Я вот совсем не боюсь».

Это было наше знакомство с Ольгой. Сейчас я понимаю, что Бог дал мне ангела, чтобы легче было всё пережить! Олечка, дружочек, ты очень многое значишь для меня и я Благодарна Богу за твое появление в моей жизни!

Операцию нам с Олей назначили на один день. Мне первой, а ей следом за мной.

Как я уже говорила, страха у меня не было совершенно. Я была просто уверена, что всё пройдет хорошо. Операция длилась полтора часа. Всё, что я помню – было холодно, и перед наркозом я смеялась над шутками анестезиолога, а затем резко отключилась.

В себя я пришла ближе к вечеру. Меня сильно рвало и хотелось пить. Оля спала. Александр Дмитриевич заглянул в палату, сказал, что всё прошло удачно, и ушел.

В течение всего дня ко мне заходила женщина, санитарка. Тетя Люда. Мы познакомились позже, а тогда она мне смачивала губы и подавала судно. Она ухаживала за мной, как за своим ребенком. Тетя Люда, я до сих пор вспоминаю вас теплыми словами! Спасибо!

На следующий день Оля проснулась первой:

– «Ир, ты спишь? Я хочу встать! А что делать с простынями? Как ими перевязываются?»

Я проснулась и посмотрела на Ольгу круглыми глазами:

– «Ты уже вставать собираешься?» – моему удивлению не было предела.

– «Ну да, а что залеживаться! Швы быстрее заживут!»

Ольгин оптимизм меня подбодрил, и я подумала что, действительно надо пробовать вставать.

Врач пришел через час, завернул нас в простыни и затянул. Вечером мы уже вставали и ходили по палате.

Утром следующего дня я пошла умываться в коридор. Вернувшись в палату, я услышала, как меня зовет Александр Дмитриевич:

– «Ежова! Ёжикова!(это он так ласково коверкал мою фамилию, мне нравилось).

– «Я здесь!» – я зашла в палату.

Зав. Отделением сделал большие глаза и вскинул руки: «Вы посмотрите, ей только вчера сделали операцию, а она уже по коридору бегает». Он говорил это строгим голосом, но его глаза улыбались…

Наши с Олей швы заживали хорошо. Нас должны были выписать через неделю. Почему-то мне очень хотелось шампанского и шоколадного торта. Я уже представляла, как приеду домой и съем сразу большущий кусок. А Оля представляла, что ее выпишут из больницы раньше всех и верила, в то, что мысли материальны.

Я уже знала, что мне назначили химиотерапию, и ждала ее. Как-то вечером мы разговаривали с Ольгой, и я сказала, что очень боюсь ее делать. Меня и так часто тошнит, а после химии говорили, что тошнота усиливается многократно. Олька меня успокаивала, говоря, что организмы у всех разные и неизвестно, как отреагирует мой.

За день до выписки ко мне зашел Александр Дмитриевич и сказал, что химиотерапию мне перенесут на середину января, после новогодних каникул. Я, если честно, обрадовалась. Увидев мои счастливые глаза, он рассмеялся:

«А то даже Новый Год нормально не отметишь! Я тебе разрешаю один бокал шампанского».

25 декабря меня выписывали. Ура! Домой! Справлять Новый Год и пользоваться разрешением Александра Дмитриевича.

Кстати, Олю выписали на день раньше всех. Всё-таки, мысли и, правда, материальны)))

Я приехала домой из больницы, но почему-то вместо ожидаемой радости в душе поселилась пустота… Смотря на календарь, я понимала, что впереди еще шесть долгих месяцев лечения, а затем реабилитация. Я смотрела на календарь, закрывала пальцами дни и считала. На 106 дне считать я устала. Закрыла глаза, и стало еще тоскливей. Вдруг раздался телефонный звонок. Звонила Наталья Ивановна (мой бывший директор и просто замечательный человек).

– «Ир, привет! Как ты? Мы тут все за тебя переживаем! Девчонки (мои бывшие коллеги), трубку просто вырывают».

Я чуть не расплакалась, но сумела сдержаться: