Серёжа Павловский - Эпсилон

Кстати, загранпаспортом я пользовался ещё реже, чем ручкой – не пользовался.

– Фотик взял? – спросил я Гасту, хотя прекрасно знал ответ на свой вопрос.

– Взял, – спокойно ответил он.

Мы подошли к лифту. Подъезд у Гасты был очень грязный и страшный, все стены были исписаны различными фразами, названиями музыкальных групп, экстремистских группировок, религий, уличных банд, прозвищами, матерными словами, свастиками, обзывательствами, признаниями в любви и довольно глубокими по смыслу правдами жизни.

Я не часто изучал эти стены, только если ждал лифт или, когда он был сломан, приходилось подниматься/спускаться по лестнице (при наличии света, с которым проблемы были чаще, чем с лифтом) либо когда выходил с Гастой покурить за компанию.

Когда я на них смотрел, мне казалось, что было одно поколение, оно разрисовало все этажи, потом оно выросло, ему на смену пришло другое, оно тоже размалевало все этажи и выросло, ему на смену пришло уже третье, и далее по кругу. И так каждый возраст марал стены, как бы продолжая эстафету, и создавалось ощущение, что они просто наносили надписи поверх других.

Видимо, точно так же рассуждали люди, отвечающие за ремонт здания, поэтому не хотели тратить средства и время на покраску подъезда. Было очевидно, что смысла в этом нет.

Одну фразу я заметил давно и любил на неё смотреть, пока ждал лифт. Я вставал всегда на место, откуда её было лучше видно, искал глазами и любовался на это произведение искусства. На тёмно-зелёной стене в мультяшном облаке чёрным маркером было написано: «CD на жопе ровно и не DVD меня».

Лифт долго не получалось вызвать, было слышно, как он закрывался и открывался где-то ниже на несколько этажей под чьи-то голоса, шум и движения.

– Чё, сломался, что ли, снова или там балуются какие-то утырки? – раздражённо сказал Гаста и сильно пнул ногой по дверям лифта. – Хорош баловаться, суки! – добавил он громко.

– Я, пока к тебе шёл, видел внизу скорую, – вдруг вспомнил я. – Может, они кого-то выносят?

– Ага, своих коллег – репетируют. Тут же сплошь и рядом живут врачи, сюда не вызывают скорую, здесь все всех знают и окажут любую помощь. Ладно, хрен с ними, пошли пешком.

Пока мы спускались с восьмого этажа, лифт уже не закрывался и не открывался, он уехал вниз, и вся возня перекочевала на первый этаж.

– Привет, Марчела! – поздоровался с соседкой Гаста, когда мы спустились на первый этаж. – Что тут за похороны, почему мне не сказали нести трубу?

– Привет, Гаста! Масёла уносят.

– Куда?

– В реанимацию, наверное.

– А что с ним?

– Не поверишь, бахнулся в член и потерял много крови, вроде я правильно запомнила.

– В член бахнулся? – переспросил Гаста. – Может, в пах?

– Не знаю, наверное, в пах куда-то, – ответила Марчела, равнодушно пожав плечами.

– Виртуоз, – сказал Гаста и добавил: – Масёл – он и есть Масёл. А кто скорую вызвал?

– Гена, наверное.

– Какой заботливый друг. Ну давай, Марчела, мы пошли строить дискотеку и девок цеплять.

– С ним, что ли? – Марчела кивнула на меня. – Привет, Автор! Чего спрятался?

– Она меня видит? – спросил я у Гасты.

– Скорее – чувствует, – ответил тот.

– А почему я не должна тебя видеть? – не поняла Марчела.

– А я в шапке-невидимке, – сказал я на полном серьёзе.

– Аааа, – понимающе протянула Марчела, – так, может, это, скорую тормознуть? Чтоб взяли ещё одного пассажира. Всё равно по пути, в общем-то.

– Дура, – сказал я и направился к выходу.

Марчела – моя бывшая девушка, мы были вместе четыре месяца, а разошлись по её инициативе полгода назад, сейчас мне уже полегче, но я всё равно не могу и не хочу её видеть, потому что она нашла себе менязаменитель, а я себе еёзаменитель – нет и вряд ли вообще найду. Я даже до сих пор дрочу на неё, вспоминая практически все наши постельные сцены и лучшие моменты – так сильно она мне нравилась. Да и сейчас ещё нравится.

– Надо будет потом зайти к Гене и узнать, что там с Масёлом случилось, – сказал Гаста, когда мы вышли на улицу.

– Ага, – ответил я еле слышно, кивнув головой.

Настроение у меня было испорчено. Я чётко видел перед глазами картину, как Марчела уже идёт к себе в комнату после нашего ухода и сейчас сразу же сядет на член своего нового молчела, будет на нём скакать до утра и предаваться разврату все выходные.

– Братушка, ну что ты снова взгрустнул? Забей ты на неё, сейчас мы кучу новых тёлок нацепляем. Ксюхан сказал, сегодня в «Мародёре» празднуют День студента, мокрощелкам – вход бесплатный, только представь, сколько их там набежит. И все – для нас! – сказав это, он хохотнул.