Татьяна Попова - Завернувшись в тёплый плед. Весна. Второй сезон

Цветы поют. Они всегда поют. Даже, если люди не слышат.

Холодный и промозглый мир.

Чьё-то бездумное решение. Люди, шагающие точно по эшелонам. Тихо. Любое движение может привести тебя к концу. Церберы не дремлют. Быстро, на колене пишутся новые законы. Применяются тотчас же.

Страшно.

Я стою посреди серого убогого поля. Ежусь, обдуваемая суровым ветром. Мне хочется вздохнуть, а грудь сжимает словно тисками. На многие километры вокруг ничего. Выжженное пепелище человеческих судеб.

Только совсем рядом, прямо передо мной, метрах в ста, пробился яркий красный тюльпан.

Откуда он здесь?

Мне не узнать. Одинокий, такой же как я.

Выстоявший и дарящий надежду на жизнь. Жизнь, которая ещё может случиться. В своей яркости и простоте. Жизнь, которая вспыхнет сочным алым цветом.

Тяжёлое небо надо мной. Сгущаются налитые свинцом облака.

Мне нечего терять и некуда идти.

Всё, что я могу – это жить здесь и сейчас.

Я делаю несколько шагов, опускаюсь на колени и закрываю глаза.

И вы знаете, цветы поют. Даже если люди их не слышат.

Поезд Москва – Адлер тронулся точно по расписанию. Народ суетливо раскладывал чемоданы по полкам.

Зоя Михайловна – невозмутимая старушка с бледная кожей, подрумяненными щеками и уложенными невидимками рыжими волосами. Приостановившись у своего купе, она ожидала, когда в нём уляжется суета.

Состав катился не спеша. Даже устало. Ещё бы, возить отдыхающих туда-сюда без перерыва.

Тем временем минуло двадцать минут. Зоя Михайловна заглянула в купе. Отдыхающие обедали. Раздербаненная курица мирно покачивалась в такт вагону. Присоленные яйца ждали своей очереди.

– Здравствуйте, товарищи отдыхающие! – бойко произнесла она.

В ответ на неё уставились шесть пар глаз. Молча кивнули и продолжили жевать.

Полка Зои была занята. Она присела ближе к двери и неожиданно для всех зычно запела:

«Расцветали яблоки и груши,

Поплыли туманы над рекой».

– Бабушка, вы чего? – окликнул её самый быстро жующий.

– А ежели вы не здороваетесь со мной? Дай думаю песню спою, то-то они удивятся, – ответила Зоя Михайловна и подмигнула.

Дело близилось к вечеру. В вагоне купе включили свет. За окном движение деревьев поглотили сумерки. Отдыхающие были молчаливы и быстро заняли свои полки согласно купленным билетам.

Зоя открыла чемодан и присела.

45 лет как женаты.

45 лет, как делят всё с супругом пополам.

45 лет, как купили два одинаковых чемодана.

На Казанском простились впопыхах. Муж поехал в Кисловодск, а Зоя в Адлер.

Дела.

Умывшись и почистив зубы щеткой мужа, Зоя подумала, что не так уж всё и плохо. Уж Пётр Семёнович будет чрезвычайно хорош в её васильковом платье. С этой доброй мыслью и легла отдыхать.

Поезд прибывал в Адлер в 08:20. Зоя Михайловна, как пионер, вскочила в 06:00. Перебрала чемодан. Отдыхающие мирно сопели.

Достала трусы‐семейники и надела. Огляделась. А ничего так. Следом прикинула тельняшку. Рыжие волосы собрала в пучок и натянула кепку. Посмотрела на своё усыпанное веснушками лицо.

– Хороша, – сказала она себе в зеркало и двинула к проводнице.

Рассмотрев Зою Михайловну, проводница хохотала до упаду и даже цветочек в кепку предложила добавить.

– Зоечка, в Адлере на улице Малиновой, 12 есть дивный магазинчик. Там платьев на все лады. А если скажете хозяйке, что от меня, то скидка вам обеспечена, – напутствовала проводница.

Закрепив разговор кофейком, дамы разошлись.

Зоя Михайловна прошествовала на место и распахнув дверь купе, предстала в своём лучшем виде.

Отдыхающие снова вытаращили шесть пар глаз.

Зоя Михайловна подмигнула и затянула:

«Шаланды, полные кефали,

В Одессу Костя приводил,

И все биндюжники вставали,

Когда в пивную он входил».

Иногда цветы – это просто цветы. Фраза не моя, а Шагала. Но для меня так и есть.

А что, если ночью опустить руку под кровать, а там букет цветов… Что подумаешь?

– Что за хрень? – пронеслось в голове у Оли.

Луна светила прямо через открытое окно. Муж всхрапнул и перевернулся на другой бок. Оля села на кровать, держа в руках разноцветный веник с корнями. Она покрутила его и посмотрела на пол, усыпанный землёй до самой двери. Лишь только маленькие следочки, выдавали воздыхателей. Оля понюхала букет, прижала и пошла за веником. По дороге она заглянула в спальню близнецов: на чистых постелях сладко сопели два земляных человечка