Елена Шейк - Коробка с запятыми

– Что?! – преподаватель в неверии прищурился, глядя на одного из своих лучших студентов. – Какие чувства, Азраил, вы повредились в уме? Итак, народ, повторяем все вместе основополагающие принципы устава. Специально для Азраила, который их, видимо, позабыл. А ведь вы идёте на диплом повышенного уровня, – укоризненно покачал головой преподаватель, вставая из-за стола и пристально вглядываясь в испуганное лицо Азраила. Одного из лучших. По крайней мере, он так думал минуту назад.

Аудитория, словно рой пчёл, огласила главные принципы будущей работы с людьми. Монотонно, сухо и беспристрастно. Все, за исключением Рафаила, который, сидя за самой последней партой, прикинулся глухим и продолжал смотреть в окно, хотя слышал всё, что происходило в аудитории.

– Заговаривать с людьми только в случае острой необходимости. Держать дистанцию. Не поддаваться людским чувствам. Закрывать разум от воздействия извне. Сочувствие, злоба, любовь, ненависть присущи людям, бойтесь их.

– А уж если заговорил, то причиняй людям добро и ни в чём себе не отказывай.

С задних рядов опять послышались смешки.

– Прекрасно, Люцифер, индивидуалист вы наш, – постучал пальцами по столу преподаватель. – Выходите к проектору, пожалуйста. Азраил, я и вас приглашаю.

– Так, аудитория. Ещё раз повторяем для наших умников основной пункт устава. Ме-е-едленно. Очень и очень медленно.

Рой пчёл снова открыл рот и как кассета, зажевавшая плёнку, повторил:

– Заговаривать с людьми только в случае острой необходимости. Держать дистанцию. Не поддаваться людским чувствам. Закрывать разум от воздействия извне. Сочувствие, злоба, любовь, ненависть присущи людям, бойтесь их.

– Всё верно. Не забывайте это, Азраил. Ну и вы, Люцифер. Хотя уверен, вы оба прекрасно помните устав, – стальным голосом произнёс преподаватель и уселся на место проверять тесты.

– У людей нет времени на чувства. Любовь и все прочие недоразумения, которые мы обозвали чувствами, – всего лишь способы выживания людей в этом грустном для них мире, – продолжал ходить по краю облака Люцифер.

– Азраил, присаживайтесь. А вы, Люцифер, берите в руки гелиевую указку и пишите на проекторе устав, закрыв разум от недоразумений в виде чувств и эмоций, – сказал наставник.

– О, ладно. Сколько раз написать?

– Пока вам не станет грустно в этом мире, – уже под еле сдерживаемый хохот аудитории сказал преподаватель.

Люцифер невозмутимо обвёл глазами лекторий, пожал плечами и, нарочито высоко задрав рукава куртки, повернулся к доске и не спеша начал выводить красивые ровные буквы, которые со временем понеслись по доске вкривь и вкось. Стало грустно и нетерпеливо. Но Люцифер только ухмылялся, периодически поворачиваясь к однокурсникам и строя им рожи.

– Если вам всё ещё не грустно, то можете исписать стены, – разрезал тишину голос преподавателя. – Ничего личного, просто у меня глаза на затылке, им надоело наблюдать ваши кривляния.

Рафаил и Веста давились от смеха, распластавшись по парте и закрыв рты руками.

Азраил, зачитавший непонятное ему предложение, уткнулся в учебник, но вместо опозорившего его на всю аудиторию изречения, там появились другие слова: «А-ха-ха, купился! Прости, мы не знали, что так получится».

Приглушённые смешки с задних рядов не смолкали.

Потом надпись снова изменилась.

«Азраил, дорогой, ты сделал задание С54? Дай списать, ну, пожа-а-алуйста!»

Азраил обернулся и увидел умоляющее лицо Весты.

– В следующий раз, когда я буду защищать дипломную работу, давайте обойдёмся без самодеятельности, – пригрозил друзьям Азраил, когда они все вместе после окончания занятий направлялись к выходу из учебного корпуса.

– Прости-прости нас! Ты ведь не сердишься? Ты же такой добрый, ну прости нас, – пристала к нему с объятьями Веста, едва не выронив маленькую коробочку с экраном. – Эх, диплом уже скоро. И после его защиты мы разлетимся… Кто куда. Не завидую я тем, кто идёт на повышенный уровень.

– Лично я не вижу смысла в этих повышенных уровнях, да и в дипломах тоже, – заявил изумлённым друзьям Люцифер.

– Хм, ты разве не защищаешь диплом повышенного уровня? – прищурился Рафаил, глядя, как друг пытается убрать с лица растрепавшиеся на ветру красные волосы.

– Я вообще не уверен, что буду защищать диплом. Как по мне, это всего лишь ненужная бумажка для ненужной работы. Не знаю, как вы, но я лично хочу заниматься чем-то действительно полезным, и не для людей, а для себя. Люди невежественные и злые, они никогда не оценят наших устремлений ради их же блага.