Татьяна Сергеева - Если…

Того дня ее гостеприимность побила все рекорды. И первое блюдо, и второе, чай, кофе, торт на десерт – все, что душе моей угодно, все содержимое холодильника было выставлено передо мной на столе. Я сделала свой выбор в пользу бутербродов и, конечно же, сладкого, уплетая за обе щеки одно за другим, пока тетушка суетилась на кухне с кашей для малютки Веронички и беспрерывно что-то рассказывала о «прелестях» материнства. (Признаюсь, если бы не вкусный обед, я бы, пожалуй, заснула на первых же пяти минутах.) Когда моя троюродная сестренка была накормлена и уложена спать, мы прошли в гостиную и уселись на диванах напротив друг друга. Наталья, наконец-то чуть отдышавшись и расслабившись, всецело погрузилась в расспросы. Как в старые добрые времена, я выдала ей всю подноготную. Не трудно догадаться, какая же тема стала самой обсуждаемой. Начиная с истории знакомства и до событий последнего часа, – все поведала не просто в красках, а в тонах и даже полутонах. Моя собеседница слушала очень внимательно, смотрела понимающим взглядом, была чуткой и милой, как в детстве, не осуждала и не пыталась учить уму разуму, наоборот, всячески оказывала поддержку, подбадривала и в знак одобрения, что меня особо впечатлило, предложила разложить карты… на любовь. Она частенько игралась в гадалку, утверждая, что ей достался дар от нашей общей прародительницы; я не берусь доказывать наличие такового, но определенные знания у нее все же были. Мне это показалось заманчивой идеей, и я согласилась.

– Расклад, в общем-то, хороший, – как-то неуверенно заговорила Наталья, не отрывая глаз от колоды. – Но вот что могу сказать с гарантией… Вижу, тебя обманывают. Владимир не до конца честен с тобой. Карты не дают четкого представления, в чем заключается этот обман, они лишь предупреждают.

– Думаю, я и так уже знаю, где собака зарыта. Однако… Что еще? – сгорала я от нетерпения.

– Еще? Хм-м-м… Ну, он находится под сильным влиянием. Но тут вряд ли задействован кто-то из ближайших родственников, искать надо среди друзей. Они что-то очень недоброе наговаривают ему на тебя. Не скажу, что он верит, но бесследно это тоже не проходит. Пока что все!

– Друзья? – растерялась я. – Кто? Мы же даже не видели никогда друг друга! – но, едва закончив эту фразу, вспоминаю о Романе. – Точно! Буквально вчера… Рома! Больше некому!

Я долго ломала голову, пытаясь понять, что такого отвратительного стал наговаривать на меня этот человек, а главное – почему и зачем. Я уж никак не могла перейти ему дорогу и вроде бы не обижала. Возможно, он хочет развести нас с Володей! Но для чего? Ему какой прок? Наталья несколько минут молча и пристально смотрела на мои «мучения», угадывая по мимике шараду из мыслей и чувств, но все же вмешалась:

– Мужчины… они такие! Ничем не отличаются от женской половины, что бы они ни говорили! Такие же сплетники, интриганы и завистники! Только скрывают это. Не рви себе душу! Владимир любит тебя! А это самое важное! Просто не дави на него, не стремись перевоспитать! Ну… по крайней мере, не так, как это делаешь ты! Я-то тебя знаю! Будь хитрее! Ты же девушка!

– Ты предлагаешь не реагировать? – я возмутилась.

– А у тебя разве есть выбор? – заулыбалась она. – И что ты сделаешь? Позвонишь парню и скажешь: «Не дружи с Романом, он плохой! Мне карты сказали»? Не смеши! Умная девчонка, а такие глупости порой городишь!

– Да, ты права… Мне нужны веские доказательства, чтобы прижать обоих к стенке!

– Тьфу ты! Что в лоб, что по лбу! – психанула Наталья и со словами «поступай, как хочешь» махнула на меня рукой.

На том нашу дружескую беседу пришлось прервать: пора возвращаться в университет. Уже выйдя из подъезда на свежий воздух и вдохнув полной грудью, я попыталась более трезво взглянуть на ситуацию. С одной стороны, было бы здраво последовать совету, тем более… ее гадание, по сути, всего лишь предположение, а не факт; с другой стороны… Это была бы не я. Стоп! Словно выстрелом сразило! Мне светят очень реальные неприятности, если все мои откровения она передаст матери… Да, я взболтнула много лишнего, чересчур поддавшись ностальгическим воспоминаниям и потеряв осторожность. Хоть у меня и не было весомых причин ей не доверять, недооценивать все равно не стоит, лучше переоценить.

На последних занятиях я присутствовала лишь телесно, пытаясь неосознанно копировать какие-то «закорючки» с доски себе в тетрадь. Все, на чем я могла сейчас сконцентрироваться, были поиски путей отступления в случае втягивания третьих лиц – родителей; картежная история же с «нашептыванием» друзей в итоге отошла на второй план. Спустя пару часов, окончательно устав от нервного напряжения и осознав, что в конечном счете все мои ходы неизбежно приведут к шаху и мату, внутри все затихло; лишь странное чувство смиренности перед надвигающимся штормом и слабый голосок надежды, что он все-таки не потопит твой корабль, оставались со мной вплоть до схождения на родной берег.