Ольга Дюкова - Поцелуй Сахары на губах

Через несколько минут после начала движения подъемника началось такое… Тане стало явно плохо и очень страшно, она не понимала, кто она и где она. Ей вздумалось смахнуть мокрый снег с лица; совсем позабыв про то, что держит двумя руками лыжи, она разжала руку, и одна лыжа полетела в снег. Сидящая рядом тетя Юля хотела быстро, как жонглер в цирке, переложить свои лыжи в одну руку и поймать на лету Танину, но тщетно: ее одна лыжа тоже полетела в снег. И она сама чуть не вылетела из кресла следом за ней.

Это все происходило очень быстро. Амалия, сообразив, что происходит и что надежда только на нее, решила схватить обе лыжи и выдернуть их из снега, когда подъедет к этому месту. Она приготовилась, чуть наклонилась вперед, опустила руки вниз и выхватила лыжи, которые торчали в снегу как две палки. Пассажиры, которые ехали следом за ней и наблюдали за происходящим впереди, увидев эти трюки, громко зааплодировали.

На этом шоу не закончилось. Движение продолжалось вверх на гору, Амалия ехала с пристегнутыми лыжами и еще пару держала в руках. Тетя Юля и Таня сидели в горных ботинках, без лыж, но зато теперь перекладина защелкнулась, и они были в безопасности. От высоты и перепада давления у Тани перехватило дыхание, и она начала задыхаться – сказалась ее астма, и паническая атака начала свое разрушительное действие.

Наконец-то все члены этой горе-спортивной команды добрались до горнолыжной трассы, и уже нужно было спрыгивать с подъемников, которые продолжали свое движение. Таня ревела и задыхалась и вообще не хотела трогаться с места. Надежда исправить ситуацию возлагалась на тетю Юлю, которая была уже сама на грани истерики.

Молниеносно, зубами, она стащила с одной руки большую дутую горнолыжную перчатку и начала лупить Таню по лицу, чтобы хоть как-то привести дочь в чувство, с криками на всю трассу:

– Да ты успокоишься сегодня или нет? Прекрати уже, замучила ты меня!

Наблюдающая за происходящим шоу группа лыжников остановилась как вкопанная, вылупив глаза и открыв рты от увиденного.

Но шокотерапия тети Юли сработала! Танюха, зареванная, с красными глазами и лицом от пощечин собственной матери, перестала рыдать, утерла лицо рукавом и выпрыгнула из подъемника, а следом свалилась в снег тетя Юля.

Амалия, подъемник которой двигался следом, навьюченная, как верблюд, двумя парами лыж на ногах и в руках, тоже рухнула рядом с ними. Все трое лежали в снегу на горнолыжном спуске, не обращая внимания на катающихся людей и позабыв, зачем они вообще сюда приехали, мечтая выпить горячего глинтвейна и завалиться спать дома под пушистым пледом.

В это время к ним с «дрифтом» подъехал Андрей:

– Вы долго будете здесь загорать на снегу? Ишь, развалились тут. А ну, вставайте на лыжи и вперед!

«Команда» нехотя встала, отряхнула снег, поправила оборудование и начала спуск.

Первопроходцем была тетя Юля после того, как Андрей подробно проинструктировал ее. Она начала осторожно спускаться.

Все шло хорошо, но потом она зачем-то выпрямила спину и неудачно упала на ногу. Таня и Амалия подъехали к ней, чтобы поднять ее, потому что встать без палок на лыжах затруднительно.

– Кажется, я сломала ногу, – с жалобным стоном проговорила тетя Юля.

– Не-е-ет, – завопила Таня, – только не это!

В итоге никому так и не удалось нормально покататься. Вскоре подоспела помощь спасателей, и тетю Юлю эвакуировали с трассы. Андрей тоже подъехал к пункту медицинской помощи. Все стали собираться домой, чтобы в дальнейшем отвезти тетю Юлю в больницу, где выяснилось, что она действительно сломала ногу.

Домой Амалия вернулась в полночь, уставшая и совершенно разбитая. Заглянув в телефон, она увидела десятка два сообщений от Кайса. Он волновался, спрашивал, как прошла поездка, все ли с ней в порядке и почему она не отвечает. Вопросов было множество, а ответов от нее – ни одного. Она почувствовала себя виноватой, потому что заставила нервничать своего любимого, который с ума сходил от неизвестности.

Она написала, что день был сложный, интересный и полный разных событий. Амалия очень устала, поэтому просила извинить за то, что у нее не было возможности отвечать на его сообщения, и пообещала, что, когда он приедет к ней зимой, они поедут кататься только вдвоем. Послала вдогонку много сердечек и крепко уснула.

«Так! Быстро вставать, собираться – у меня же самолет!»

Амалия вскочила с кровати, как будто ее окатили из ведра. Уж слишком она погрузилась в воспоминания. Сладкие мечты и грезы снова и снова возвращали ее в переписку с Кайсом. Они общались уже больше года, мечтали о том, как встретятся. Были разные варианты, а трудности с переводом сбивали с толку, и тогда они шутили, отправляя одинаковых желтых колобков со слезами от смеха.