Максим Смирнов - Сказки для взрослых. И не только…

– Пойдём.

Они вскоре зашли в старые заколоченные, но, как выяснилось, незакрытые ворота, в которые до этого Хорхе посчитал бессмысленным стучать. Навстречу им поднялся со скамейки крепкий седеющий мужчина лет шестидесяти в такой же униформе, как и первый. «Это, наверное, посёлок спортсменов», – подумал Хорхе.

– Егор, к тебе, – кивнул первый в сторону Хорхе.

Он слушал молча. Хорхе уже закончил, а тот всё молчал. Потом произнёс:

– Сын, говоришь? – закурил, выпустил дым. – С Кубы? Бывает.

Докурив, он сказал:

– Сынок, как там тебя? Егорка? У тебя деньги есть?

Хорхе с готовностью стал рыться в кошельке, отец нетерпеливо вырвал кошелёк из его рук:

– Да не боись ты, давай. Вот молодец. Вот спасибо. Очень нужно. Я скоро верну.

Он молча взял под руку своего товарища, и они ушли.

Подождав около часа, Хорхе вышел на улицу. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь густые заросли старых деревьев, стал мягче, предвещая скорый закат. Спросил у соседки, поливавшую грядку из шланга.

– Егор? Так известно, где. Ты ему денег, что ли, дал? Так он, значит, в магазин и на рыбалку. Известно какую. Они, кажись, и удочки на неё не берут, вот какую.

Она плюнула и отвернулась.

Хорхе пошёл на остановку и, только войдя в автобус, вспомнил, что он не просто без денег, а совсем. Пытался объяснить загорелому водителю с раскосыми глазами, но тот коротко сказал:

– Плати или выходи.

Сидящий рядом неухоженный и, казалось, спящий мужичок с лохматой седой шевелюрой посмотрел на Хорхе, спросил:

– Испанец, что ли?

– Я с Кубы.

– А… – и вдруг продолжил на испанском почти без акцента, – Как тебе в России?

Хорхе никак не ожидал услышать здесь родную речь:

– Хорошо. Вы так хорошо говорите по-испански!

– Да, были причины выучить… Держи, – протянул деньги на билет. – Бывай! Но пасаран!

У турникета метро попросил контролёра пропустить, но та строго отказала, с подозрением оглядев его, ещё и в свисток свистнула.

Жуя, подошёл в развалку полицейский, по пути надевая фуражку. Из двери суетливо высунулся второй:

– Что там? Если без документов, оформляй сразу, шеф сказал, всех грести.

Напарник кивнул:

– Сейчас. Сержант Тищенко. Можно документы?

Хорхе стал рыться в рюкзаке, вытащил том «Тихого Дона» и всучил полицейскому, пока продолжал искать дальше. Тот с любопытством посмотрел на книгу.

– Нет. С собой нет. В гостинице, – расстроенный Хорхе уже понял, что так просто его не отпустят. Как он мог забыть паспорт?

– Ясно. Откуда вы?

– С Кубы…

– Шолохова любите?

– Да, хорошо написано, – и добавил с колебанием, – у меня отец русский.

– А чего без билета?

– У меня кошелёк… Потерял.

Полицейский сказал вполголоса:

– Я тоже Шолохова люблю. Какой язык, а? Музыка! – всучил книгу Хорхе обратно и сказал контролёру, – Семёновна, пропусти его.

– Спасибо! – крикнул Хорхе, встав на эскалатор и обернувшись.

Он слышал, как из двери донеслось:

– Ну что там?

– Порядок, он с документами.

В аэропорту Хорхе оказался в толпе мексиканцев – Мексика накануне проиграла Бразилии и вылетела с чемпионата, многие мексиканские болельщики возвращались. Посадку уже объявили; стоя в очереди на посадку в автобус вдруг опять увидел черноволосую девушку, сидящую в кафе неподалёку. Выскочил из очереди, робко подошёл:

– Привет, – и только теперь заметил, что она плачет.

– Привет, Егорка, – не удивившись, смахнув слезу, сказала она. – Улетаешь?

– Да… А вы… почему плачете?

– Ничего… С парнем поругались, он без меня уехал в отпуск. А я не смогла, на работе не отпустили…

– Как же он без вас? Как вас зовут, кстати?

– Инна… Я не знаю… Как он мог? – она опять заплакала.

– Вы простите, мне пора…

Она кивнула и махнула рукой.

Хорхе сел в автобус, с грустью проводил её взглядом. Автобус подъехал к самолёту. С десяток сотрудников аэропорта копошились возле лайнера, некоторые переговаривались по рации. Но двери автобуса так и не открылись. Постояв ещё немного, автобус тронулся и подъехал обратно к аэропорту. Настороженно вертящих головами пассажиров опять выпустили в зал ожидания.

Хорхе спросил у сотрудника аэропорта, что случилось. Оказалось, самолёт не был готов, и вылет отложили на сорок минут.

Хорхе радостно, пытаясь обойти впереди идущих пассажиров, ползущих, как сонные мухи, направился к столу, за которым, как он сразу заметил, всё ещё сидела Инна. Она уже не плакала и выводила на салфетке каллиграфическими буквами матерные ругательства мужского рода.