Елена Безсудова - Все хорошо, мам

– Ты понимаешь, что это значит, – причитала Зая. – Мне придется делать аборт! Тебя облучали. Ты весь отравленный! Ребенок может родиться с тяжелыми пороками развития! Врач удивлена, как я вообще могла залететь. Твои сперматозоиды нежизнеспособны!

– Мы все отравленные, – философски заметил Лёшик. – И ничего, живем.

– Ты хочешь, чтобы ты сдох, а я осталась одна с больным ребенком на руках, – заламывала беременные руки Зая.

– Я не умру, вот увидишь, – обещал Лёшик.

– Чудес не бывает. Сколько тебе осталось? Год, два? А потом все! Все, ты понимаешь?!

– У тебя будут деньги, которые мы насобирали. Тебе будут помогать, – заверил Лёшик.

– Нет. Ты перестанешь вести блог, и про нас забудут на следующий же день. Я исчезну вместе с твоим бложиком, милый.

– Ты уверена, что это мой ребенок? – Лёшик сделал ход конем. – Я ведь бесплоден. У меня гнилые сперматозоиды – сама говорила…

Зая ушла чахнуть над инсталляцией.

Лёшик стоял в дверях итальянского санузла и смотрел на ее скрюченную, содрогающуюся фигурку. Бедная Зая. Все это зашло слишком далеко. Пора признаваться.

– Послушай. – Лёшик присел рядом на светлый коврик. – Это Прокоп умирает. Это у него бластома. А я здоров. Я просто напился и написал этот глупый пост. Подгрузил фотку дедушкиного мозга. Мне просто хотелось, чтобы меня любили. К тому же ты требовала денег на свое ЭКО…

Зая, как суслик, замерла над инсталляцией, вперив взгляд в одну точку.

– Ну ты и мудак, – озвучила она сермяжную правду. – Как ты собираешься выкручиваться?

– Я вылечусь с помощью самовнушения, – оживился Лёшик. – У меня есть сценарий этой истории. Продающий сценарий. Смотри, сначала я бросаюсь в омут традиционного лечения. Но, о ужас, облучение и химия не работают. Тогда я заявляю: все, ребята, я отказываюсь от этой байды. И начинаю представлять, как опухоль пожирают тысячи муравьев! Как я, здоровый и красивый, бегу по пляжу. И, о чудо, она уменьшается, она исчезает!

«Как такое возможно?» – начнут восторгаться люди.

«А так, – скажу я. – Приходите на мой авторский курс, и я расскажу вам, что мы все созданы по образу и подобию Божьему. А значит, можем больше, чем думаем. По сути, мы так же всесильны, как Бог. Главное – правильно формулировать свои желания». Ты представляешь, сколько можно на этом заработать?

– Ты ебанутый, но план хороший, – заулыбалась Зая, вытирая рот туалетной бумагой.

Наступило лето.

Лёшик особенно остро, всем своим лысым черепом чувствовал его несмелое русское тепло, будто жить действительно оставалось год. На прогулках с Заей они запускали воздушного змея. Змей выгуливал хозяев на тонкой бечевке. Бился в конвульсиях, шатался из стороны в сторону, тряс хвостом.

– Знаешь, Лёшик… – Зая смотрела на змеиную точку в небе, прикрыв глаза рукой. – Не обижайся, но я всегда думала, что ты лузер. А ты, оказывается, авантюрист! Ты больше не Лёшик. Ты – Алекс.

– Тебя не смущает, что я обманываю людей? – Алекс залихватски натянул бечевку, как ковбой лассо. Змей рвал руки.

– Ты обманываешь не людей, милый. Ты обманываешь их аватарки. Френды читают твою ленту, перечисляют деньги на лечение, которое не поможет, и они это знают. Абонент обречен. Но, поверь, у психотерапевта они потратили бы гораздо больше. Ты даришь им жизнь и откупаешь от смерти. Удрученные собственными проблемками, они заходят на твою страничку и понимают: все эти бабы, мужики, дети, начальники, предки дурацкие – ерунда. И настоящее горе – у тебя. У нас. А у них так, легкая прогулка под луной. Все эти стремные людишки, скрывающиеся за красивыми фотографиями, дрочат на твои посты, да-да. Подсаживаются на них, как на наркотик. Заглядывают к тебе ежедневно – проверить, жив ли автор или уже того-с. Они хотят видеть, как ты умрешь. Кому ты был нужен, пока был здоров и писал вздор про счастье? Кому нужны были вылизанные картинки из фотобанков? А тут – история одной смерти. Которая происходит не с ними, с другим. С этим бедолагой-блогером. Тридцать пять мужику, и такой диагноз. У него еще жена беременная. Ужасно-ужасно. А у нас все хорошо, все хорошо. Сейчас винчик откроем. Мяско пожарим. Будем жить не тужить.

От мяска Алекса передернуло. Нет, никогда не выбить из Заи тюменский сленг. Впрочем, какая разница. Глупо цепляться к словам, когда тебе осталось жить год. Или два.

Заигравшись в человека, балансирующего на краю могилы, Алекс действительно часто думал о том, что бы он сделал, приключись с ним такая неприятность. Первым делом, конечно, бросил бы работу и уехал куда-нибудь в Никарагуа. Возможно, даже с Заей. И с Прокопом. Старик бы фотографировал разруху и нищету. Алекс бы пил вино по утрам. Или даже ром. А потом запускал бы змея. Он бы забил на то, какой стороной вставлена в держатель туалетная бумага. Не потратил бы и копейки на стереосистемы и домашние кинотеатры.