BANIFED - Три с половиной ступеньки

Лариса была закоренелой атеисткой и ко всем церковным праздникам и традициям относилась скептически. В разговорах о существовании Бога она придерживалась такой позиции: «Если я не видела, то нельзя верить услышанному». Николая тоже нельзя было отнести к сильно верующим, но все же он часто задавался вопросами: кто они на этом свете, как все началось, что или кто все это создал? Наука только размышляла, строя всевозможные гипотезы, но не давала ответа, а церковь, хоть и недоказательно, давала веру в божественность мира. Они пришли к церкви, но в нее не попали. На дверях была прикреплена рамка с часами работы. В понедельник Бог принимал с семнадцати часов.

Когда вернулись к себе, в дверях обнаружили записку от одногруппницы, Макаровой Татьяны. По-видимому, она сначала написала, обращаясь только к Николаю, но потом сочла правильным обратиться к ним обоим. Поэтому было видно, как она добавила окончание «-те» в слове «здравствуй» и вписала имя Ларисы:

«Коля! Лариса! Здравствуйте! Если можешь, дай Нури мою стипендию, мы заходили, тебя не застали. Мне предстоит операция на другой глаз, времени нет. Так что, если не увидимся, то всего хорошего. Если знаете новый адрес – оставьте его для меня. Или адрес родителей. Может, когда захочется вспомнить своих сокурсников.

С приветом, Татьяна Динева (Макарова).

Хочется еще сказать, что знакомство с вами мне принесло много приятных минут».

Через четыре дня встречали гостей. Вместе с Дмитрием, Любой и маленькой Танечкой приехал и младший брат Юрий. Это было значимым событием: за столь долгое время удалось встретиться четверым братьям одновременно. Как старший брат Сергей ушел в армию в 1975 году, так им больше никогда с тех пор не удавалось встретиться всем одновременно. Случалось так, что были различные поводы всем собраться, но так ни разу не сложилось – один из братьев обязательно отсутствовал. Вот и теперь не хватало старшего брата Сергея.

Гости рассказали, что на похороны бабушки ездили только мама и Сергей. С Украины приезжала только одна сестра мамы, тетя Клава. Похороны, по словам мамы, прошли хорошо, если так вообще можно сказать.

Первую ночь ночевали все у Николая, но сам Николай и Лариса, уступив свою кровать гостям, спали на полу в соседней комнате, у Виктора. Он жил один, холостяковал, его Оля с сыном, уехали уже в Тирасполь. В их девяти метрах попросту не было места для шести человек.

На другой день с самого утра запланировали поездку в центр с обязательным посещением «Детского мира». Люба хотела купить одежду для малышки. Танечке было уже два с половиной года. Это была подвижная девочка и довольно сообразительная для своих лет. Оно уже хорошо говорила. Николай ее назвал «буратиной» из-за того, что у нее была широкая улыбка, а заостренный и вздернутый носик напоминал образ Буратино.

Обойдя магазины, они в тот же день умудрились попасть в зоопарк. Когда они были в зоопарке около вольера с кенгуру, неожиданно для всех посетителей зверьки, по-видимому, предчувствуя скорейшую весну, стали спариваться. Маленькая Танечка, увидев это, с детской непосредственностью обратилась к отцу:

– Папа, папа, смотри! А что такое они делают?

– Так ясно, что! Одна кенгуру чешет спинку другой, – пояснительным голосом сказал Дмитрий, тем самым вызвал смех у тех зевак, которые были свидетелями происходящего и слышали диалог малышки с отцом.

Люба, в смущении прикрывая рот, взяла дочь за руку и повела подальше от вольера, поспешив оградить ее от этого зрелища.

Вечером, сразу же после московской беготни, собрались у Александра, но долго не задержались. Весь день, проведенный на ногах, давал о себе знать, и хотелось поскорее в постель. Юра остался ночевать у Александра, а Дмитрий с семьей вернулся к Николаю.

Воскресное утро выдалось необычайно красивым. Был слабый морозец, а с неба падал легкий неторопливый снег. Еще до приезда гостей Николай заказал контейнер для перевозки вещей в Паневежис. Машина должна была прибыть в понедельник в одиннадцать часов. Все книги, одежда, кухонная посуда уже были упакованы в картонные коробки и стопочкой стояли в углу комнаты. Осталось неупакованным самое необходимое, что требовалось на данный момент. Приезд братьев был на руку Николаю: ему не нужно было искать рабочую силу для погрузки вещей.

Гостям не захотелось ехать в центр города, решили воскресенье провести в спокойной обстановке. Им было интересно просто побродить по окрестностям студенческого городка. Лариса предложила это сделать после обеда, а сама отправилась в магазин за продуктами. Прошло несколько минут после ее ухода, как кто-то постучался в дверь. Николай, открыв дверь, увидел старосту группы. Пригласил войти, но предупредил, что у него гости. Лена не захотела заходить в комнату, сославшись на то, что она надолго не задержится. Николаю было неудобно перед ней, так как он понимал, что ей нужно было бы предложить стул – уж слишком большой живот у нее был. Она показалась ему необычайно красивой. Он подумал, глядя на нее, что, видно, не зря так в народе говорят, что женщина по-настоящему красива тогда, когда ждет ребенка. Пухлые губы, плавные движения рук и необычайный блеск глаз – все это было наглядно видно, поэтому у Николая и возникло к ней необъяснимое трепетное чувство сродни восхищению. Она зашла взять стипендию и заодно узнать о том, как прошла у него с Ларисой защита. Николай рассказал и поинтересовался, успеет ли она защититься до родов. По ее предположению выходило, что должна успеть.