Катя Кошкина - Записки вечно влюблённой

– Я хочу написать книгу.

Я решилась сказать об этом спустя несколько дней после того, как мысль перестала быть мыслью и превратилась в идею. Идею, которая исступленно билась в моей голове, не давая спать по ночам.

– Это круто! У тебя обязательно все получится.

Эта история началась, когда мне было 18. Я только-только закончила школу, была открыта для всего нового и полна энтузиазма. Имела огромное количество друзей и твердую уверенность в том, что все будет хорошо. Почему? Сама не знаю. Просто глядя в зеркало на миниатюрную девочку с зелено-карими глазами и короткими растрепанными мелированными волосами, я думала, что у таких, как я, все должно быть именно хорошо. Но забывала о том, что уже многое пошло не так.

Сколько себя помню, мне всегда нравились женщины. Нет, не одноклассницы или подружки, а именно женщины. Взрослые, состоявшиеся, с претензией на счастливую семейную жизнь или без оной.

Я никогда не пыталась разобраться в природе своих пристрастий: как получилось, так и получилось. Но иногда спрашиваю у себя: сложилась бы моя жизнь по-другому, если бы у меня в детстве не было опыта общения с психически неуравновешенным родственником, который питал нездоровый интерес к маленьким девочкам?

Лет в 15 или 16 я пережила первую горячую влюбленность. Тогда мне казалось, что это навсегда. И я с ужасом думала, что будет после окончания школы – уеду учиться и очень редко буду бывать дома. Мне не хочется останавливаться на этом подробно, потому что сейчас, столько лет спустя, я понимаю, что именно вот та «любовь» была попыткой найти старшего друга. И добрать то, чего я не добрала в свое время. На память об этих чувствах у меня остались тёплые воспоминания и исписанная нервным корявым почерком общая тетрадка – в то время я активно пробовала себя в поэзии. Почерк у меня до сих пор отвратительный, а вот стихами перестала заниматься уже очень давно. Перешла на прозу.

Та влюбленность мягко сошла на нет, и в 2011 году восемнадцатилетняя я поступила на второй курс колледжа в соседнем городе и уехала из дома с совершенно холодным сердцем. А, да. К тому времени у меня был «парень», Андрей. С ним мы познакомились году в 2008 на районной олимпиаде по географии. Я туда попала исключительно благодаря своему умению пускать пыль в глаза и прикидываться пай-девочкой, а он по недоразумению. Недоразумением оказалось то, что его мама работала в этой же школе учителем продленного дня.

Долгое время мы просто общались по телефону, и вот года через три дообщались до того, что стали гордо называться «парой». Что бы это не значило. Андрюша охапками таскал мне розы, признания в любви и обещания моей маме, что он будет лучшим зятем на свете. Мама развешивала уши и пилила меня фразами «Вон Андрей твой десятый раз звонит уже, чо трубку не берешь? Уйдет от тебя, будешь знать». Ну да-ну да, плавали, знаем. Забегая вперед, скажу, что мы изредка общаемся и сейчас, у Андрея жена и чудесная дочка по имени Злата.

Но тогда, в 2011, когда я поступала учиться, он хоть и считался номинально моим парнем, по факту был чуть больше, чем другом. Я равнодушно относилась к поцелуям, а из большего позволяла только подержать меня за коленку. И то, когда я в джинсах. Самое интересное началось в сентябре вместе с учебными парами. После первого же занятия по психологии, которое вела очаровательная хрупкая женщина, Андрюша был забыт окончательно и бесповоротно.

Шумный коридор второго этажа, перерыв между парами, и мы с группой ждем преподавателя с ключом от кабинета.

– Кто психологию ведет? – спрашиваю у однокурсниц.

– Не знаем, в том году этого предмета не было. Вроде, Маргаритой Васильевной зовут.

Ну штош, посмотрим, что за Маргариты Васильевны тут у вас водятся. Психологом оказалась худая, миниатюрная, шустрая женщина. Стремительность в движениях, но приятная, плавная речь. Перезнакомилась с группой и начала занятие.

«Тощевата Рита, – думаю. – А так, вроде, и ничего».

Мой цинизм продолжал солировать ровно до тех пор, пока я не увидела чудесную, открытую и абсолютно искреннюю улыбку, обращенную к кому-то из моих одногруппников. «Матерь Божья! Какое бешеное обаяние…», – все, что смогло выдать мое оглушенное этим явлением подсознание. К концу занятия я была совершенно очарована. И разочарована в не меньшей степени – на безымянном пальце правой руки у объекта моего интереса красовался узенький золотой ободок. «И чего их всех так замуж несет? – бурчало подсознание. – Уж и развернуться негде, либо стремные, либо замужние. Так, ну ладно. Это запретная территория. Но ведь дружить штамп в паспорте не запрещает? Нет. Значит, будем дружить».