Ирина Жгурова - ХХ век в судьбах

На картину можно смотреть бесконечно.

Стежок за стежком золотыми руками создавалось чудо!

ПЕРВОЕ ПОКОЛЕНИЕ ХХ века

ВАСИЛИЙ ГАВРИЛОВИЧ

ИСТОРИЯ В СУДЬБЕ

…Старшие братья отправились на фронт в начале войны. Младший Василий попал на Алтай, где формировались эшелоны для отправки на передовую. В первом же бою под Сталинградом часть, в которой воевал Василий, окружили фашисты. С криками: «За Родину!» солдаты успели подбить десяток железных монстров. Но танки шли бесконечным смертельным напором. Василий очутился в окопе среди погребённых. Оставшиеся в живых солдаты сапёрными лопатками откапывали тех, кто шевелился, оставляли их и отступали. От воинской части осталось несколько человек. Сквозь гул в ушах Василий услышал немецкую речь.

Фашистские солдаты, просматривая местность, добивали тяжелораненых. Тех, кто не остался лежать на истерзанной земле, гитлеровцы погнали, как скот.

Захватчики погрузили живую добычу на грузовик и отвезли к эшелонам с пленными. Лагерная жизнь началась с того, что захваченных людей поместили в глубокий карьер, на дне которого протекал ручей. Эта яма, огороженная колючей проволокой, служила пунктом распределения узников для отправки в лагеря смерти. Люди скатились в ров и сбились в кучу.

Подгоняемые фашистскими надсмотрщиками, узники сколотили узкие сараи для ночлега. Потянулись месяцы изнуряющего перетаскивания камней. Стоявшие по краям карьера фашистские автоматчики посменно охраняли пленных и иногда для развлечения стреляли в массу.

Люди постепенно теряли человеческий облик. Жёстким обручем их охватили вши, болезни и голод. Слабые умирали. Мёртвые лежали среди живых.

Истощённые пленники отрывали икроножные мышцы умерших людей и грызли сырыми. Выживание продолжалось полтора года. Изредка узников кормили: спускали бадью, наполненную баландой, рассчитанной человек на сто. А на дне карьера тлела жизнь двух тысяч людей.

Спустя год их число приблизилось к пятистам. Василий ощущал, как мозг отказывался воспринимать окружающее, но организм цеплялся за жизнь.

Когда надсмотрщикам становилось скучно, они спускались в карьер, выбирали группу живых скелетов и расстреливали. Иногда пленных не кормили неделю, а потом кидали сухари. Мучителей с автоматами веселило зрелище, когда у несчастных вздувались животы, и они умирали в мучениях. Но ведь это были люди, которые когда-то имели семьи, строили планы на будущее.

На передовом фронте советские солдаты оттесняли врага за пределы Советской Родины. Шли на запад долгожданные освободители Европы. Оккупантам пришлось сворачивать консервацию людей до отправки в концлагеря. Фашисты погнали пленных в направлении Праги. Падавших от слабости добивали звери в нацистской форме. Двое суток брели голодные узники, подгоняемые прикладами конвоиров. Впереди продвигались фашистские грузовики с солдатами вермахта, сзади – мотоциклисты. Отставших расстреливали. Униженные люди в лохмотьях, как могли, поддерживали друг друга.

Освобождение пришло неожиданно – колонну измождённых пленников освободили воины Советской Армии: танкисты стреляли по немецким грузовикам.

Колонна разбежалась по горелому ржаному полю. Обессиленные люди горстями хватали чёрные зёрна, запивали водой из луж.

Командиры собрали бывших пленных, дали возможность им подлечиться. Из освобождённых было сформировано военное подразделение под началом Василия и направлено на фронт.

Воевали в армии под командованием Константина Константиновича Рокоссовского. Василий не дошёл полсотни километров до Берлина. Он повторял заветное слово «ПОБЕДА!», и слёзы катились по щекам. Солдаты обнимали друг друга и верили в то, что Родина помнит каждого своего сына. Советские победители возвращались домой. Не все. Израненная Родина подозрительно относилась к тем, кто был в плену.

Штрафной батальон, сформированный из бывших военнопленных был отправлен на зачистку западной Украины от власовцев. По приказу командования Василий уничтожал «врагов народа». Когда из окон были слышны выстрелы – штрафбатовцы заходили в дом и расстреливали всех. Они не имели права ослушаться приказа, иначе сами попадали в категорию «врагов народа». Василий верил в непогрешимость комиссарских указаний.

После плена Василий воевал почти два года. Вернувшись в родное село, с горечью узнал, что старшие братья погибли в первый год войны. Из родной деревни его сразу вызвали в военкомат райцентра. Такие повестки стали частыми. Солдата, прошедшего плен и освобождавшего Прагу, по месяцу держали в заключении: тянулись допросы о том, как он попал в плен, не работал ли на врага.