Дара Преображенская - Воин храма «Золотой Дракон». Часть 2

Возможно, ты слышала о том, что в других религиях ученики, желающие пройти посвящение, получают эти испытания, но я расскажу тебе о том случае, который знаю сам.

Как ты поняла, в монастыре Золотого Дракона есть три ступени ученичества и несколько ступеней монашества. Прошедший все эти ступени, становится посвящённым, и может иметь учеников, если ему это по судьбе. Он также может стать воином, целителем, или жить просто при монастыре, как послушник, или уйти в горы в качестве отшельника. Таких тоже было немало, правда, отшельничество – довольно трудный путь, и не каждый готов был к такому пути.

Я, например, не был готов, хотя знал некоторых монахов, которые уходили в горы и постигали там великие истины.

Посвящённых выбирали сами учителя, которые были убеждены в том, что тот или иной монах или ученик пройдёт процесс посвящения.

Но однажды Мэнь – один из монахов первой ступени, носивший жёлтую мантию, напросился у Мастера Циня пройти посвящение. Мастер сначала отказал Мэню, но Мэнь настаивал на своём.

– Ты не сможешь пройти посвящение, Мэнь, – сказал Мастер Цинь.

– Смогу.

Монах был непреклонен.

– А если тебе придётся уйти в мир предков? Даже тогда ты желаешь пройти это посвящение? – спросил Мастер Цинь.

– Даже тогда.

Посвящение заключалось в том, что монах должен был провести несколько дней в пещере с энергетическими зеркалами. Но посвящаемый не знал об этом. Прошло три дня, а это был именно тот срок, в течение которого проходилось посвящение, в монастыре ничего не было слышно про монаха Мэня.

Тогда группа монахов решила идти на поиски Мэня; они думали, что или с монахом что-то случилось, или он, не выдержав до конца своего испытания, ушёл в лес, постыдившись возвращаться обратно в монастырь.

Мэнь был мёртв. Он лежал посреди одного из пространств пещеры заряженным энергетическими зеркалами. Смерть Мэня явилась потрясением для всех, кто пришёл тогда в пещеру.

Лицо Мэня было напряжённым, что говорило о том, что монах был не готов к смерти, и, возможно, долго мучился.

История с Мэнем позволила мне многое понять и осознать.

Знал ли Мастер Цинь о возможной смерти Мэня, когда монах просил его о посвящении?

Я уверен, что знал, но ему пришлось пойти на поводу у монаха, чтобы тот прошёл урок.

Да, иногда мы проходим уроки жизни такими жестокими методами. Я уверен также, что дух Мэня усвоил этот урок навсегда ценой собственной жизни.

Нельзя перескакивать через несколько ступеней развития и игнорировать мнение Учителя.

В китайцах боги изначально заложили большую способность к торговым делам и разного рода сделкам. Мы последовательны в своих действиях и экономно тратим силы, вот почему учение любого китайского философа, будь то Лао-цзы, Конфуций, учение Дао и дзэн-философия строятся на способности духа рассчитывать свои силы, чтобы принять то или иное решение.

Великие истины Будде пришли при помощи созерцания, а не спешки.

Я двигался по рынку от одного лотка к другому. Меня удивляла и была непривычна вся эта спешка, которая царила вокруг меня. Люди много суетились, делали бесполезные движения, не приносящие им ничего кроме усталости.

В монастыре жизнь текла слишком медленно и размеренно. Нас приучали к созерцанию. Новичкам порою к этому было трудно привыкнуть.

Недаром последнее посвящение в монахи заключалось в умении созерцать и растворяться во всём. Если бы я попал в твой мир, я был бы удивлён ещё больше, потому что ритм современных тебе людей намного выше, чем тех, которые жили в моё время.

«Спешка порождает суету, суета даёт начало ярости», – так говорили мои учителя из монастыря. Я удивлялся тому, как люди вокруг меня быстро покупали товары, в принципе, для жизни не имеющие никакого значения. У меня было всё с собой, что и должен был иметь в дороге странствующий монах. А разве в обычной жизни мы все «не странствующие монахи»? Один продавец украшений как-то загадочно подмигнул мне и произнёс на южном диалекте:

– Что Вас интересует, юноша? Может быть, эти кулоны с изображением улыбающегося Хоттэя?

Я мотнул головой.

– Что же тогда Вы хотите узнать?

– Вы ничего не слышали о человеке по имени Сингх? – задал я свой вопрос, сам удивившись ему.

– Это, верно, чужеземец, – сказал торговец, – нет, я ничего не слышал.

– Жаль, – я с сожалением вздохнул и пошёл дальше, продираясь между рядов торговцев.

Я не помню, сколько было времени, когда я покинул стены Чжан-чжоу и направился дальше на юг в сторону горы Су-шань. Я был голоден, моё тело еле двигалось, но я знал, что должен достичь пределов Шао-линя.