Дара Преображенская - Послание. Часть 2

– Турагентство «В Добрый Путь»…

– Мари, ты что?

– Это то самое агентство, где Алекс приобрёл билеты в Турцию.

– Вы же всё равно не полетели.

– Да, и я жалею об этом.

Хозяйка салона была целиком поглощена отчётами. Наконец, она соизволила обратить на нас внимание.

– Может, подать ликёра и мороженного?

Есть мороженное при этой мегере! Ни за что.

Ирка, конечно же, не отказалась бы от ликёра.

Мои ожидания не оправдались.

– Нет, Алис, мы, пожалуй, пойдём.

Алиса притворно улыбнулась и вновь уставилась в дежурные отчёты. Ирка нахлобучила песцовую шапку, одела свою шубу и вышла. Я задержалась на несколько секунд в офисе.

– Да, совсем забыла. Костюм я передам через Ирину. Дело твоё, только учти, дорогая, подарки обычно не возвращают. Это – дурной тон.

– Подарки?

– Разумеется, это – подарок, и Ирка должна была тебе сказать.

– Что сказать? Я тебя не понимаю.

– Какой-то твой тайный поклонник, очевидно до поры до времени предпочитающий оставаться вне поля зрения, купил этот костюм специально для тебя. Остальное меня не интересует.

– Ирина мне ничего не передавала.

Алиса ухмыльнулась. Однако на её лице ухмылка выглядела настоящим оскалом.

– Знаешь, дорогая, разберись-ка сама со своими поклонниками и научись отличать марку «Верчсачи» от дешёвых подделок. Кстати, при большом желании можно подметить, что алмазы отличаются от стекляшек.

Ирка нетерпеливо ждала меня на улице.

– Ну, что? Вы там ещё не успели подраться друг с другом?

– Успокойся, успели. У твоей Алисы из страны чудес такие длинные ногти, что я едва увернулась от её цепких лап.

– Шутишь.

– Откуда эта Алиса взялась?

– Так, познакомилась случайно в стриптиз-баре.

– Только не говори, что эта расфуфыренная кукла в декольте является завсегдатаем стриптиз-клубов.

– Именно. Она подыскивает там фотомоделей для своего салона, не удивляйся, Мари.

– Что меня действительно удивляет, так это то, что ты ничего не сказала мне о подарке.

– Каком подарке?

Ира тупо уставилась на меня.

– Одно из двух: либо ты с кем-то сговорилась, либо и вправду ничего не знаешь.

– О чём ты, Мари? Ладно тебе, не пудри мне мозги. Из них скоро пар пойдёт.

– Я не мастер по запудриванию мозгов, и ты это отлично знаешь. Ир, признайся, это был Алекс?

– Алекс? Алмазы? Да ты в своём уме? Алекс – жмот.

Мы останавливаемся возле витрины супермаркета. Безликие манекены в цветастых платьях глядят на нас своими пустыми ничего не выражающими глазами.

– Ты права, Алекс – действительно жмот. Но не в этом дело. За всем этим кто-то стоит.

– Что ты такое говоришь?

Карие глаза Ирки делаются широкими.

– То, что слышишь. Кто-то не хочет, чтобы о нём узнали.

Адрес, который был написан в послании Эдуарда, находился почти на самой окраине Воронежа. Выйти пришлось на конечной остановке автобуса и брести по узкой заснеженной тропинке примерно с полчаса.

Ну и погодка!

Метель била прямо в глаза холодными струями снега, кружилась наподобие воронки, поднималась ввысь. Это напоминало ведьминский шабаш.

…Ведьминский шабаш….

Вполне подходящее сравнение.

И как назло людей здесь не было, значит, опасность могла возникнуть отовсюду. Какой-нибудь маньяк выскочит из-за кустов и начнёт преследовать меня. Надо было взять кого-нибудь с собой. На ум пришло доброе лицо тёти Клавы. С ней не было бы так страшно, как сейчас. Я прижала к груди перевязанную бечёвками картину со средневековым юношей.

Мне пришлось остановиться возле чуть приоткрытой калитки. Далее шла довольно узкая тропинка, почти полностью занесённая снегом, которая вела в двухэтажный деревянный особняк с заколоченными окнами. Я машинально достала из кармана письмо и сверила адрес.

Всё правильно.

Улица Трудовая, дом 27. Квартиры указано не было. Правильно, ведь это же – частный дом. Какая может быть квартира?

С правой стороны сбоку к дому была прикреплена табличка, где на белом фоне совершенно отчётливо выделялись две цифры: два и семь.

Двойка и семёрка получается девятка.

Символически девять обозначало завершённость и выход на новый уровень. Почему я снова складываю цифры и ищу в этом какой-то смысл?

Старая привычка? А может гнездящийся в моём подсознании страх? При чём тут страх?. Просто желание соединить несоединяемое в одну общую нить.

Дурацкий повод для напряжения ума.

Дом был старинным, но вполне добротным. Он находился почти в самой глубине фруктового сада. Наверняка весной в период цветения здесь было бы довольно неплохо, однако к сожалению сейчас вместо цветущих зелёных крон из-под снега торчали голые ветки деревьев.