Евгений Косенков - Рядовой стрелок

Впереди шли бои. Полк двигался к выделенной линии обороны на участке Лососна – Колбасино, а грохот сражения шел им навстречу. Немецкие бомбардировщики еще несколько раз проплывали на восток со смертоносным грузом, натужно и тяжело гудя. Место обороны находилось в трех километрах западнее Гродно. 85 стрелковая дивизия находилась во втором эшелоне прикрытия 4 стрелкового корпуса 3 армии.

– А ведь ушли мы без приказа… – рядом с Черновым стоял командир роты. – Останься там, нас бы уже не было… Спасибо комдиву.

И вдруг бойцы радостно закричали. Один из бомбардировщиков, оставляя за собой черный хвост, начал заваливаться и уходить от города как раз в сторону полка. Через некоторое время от падающего самолета отделилось белое пятно.

Командир роты что-то сказал лейтенанту Федюшину.

Комвзвода подозвал к себе трех бойцов и, оглядываясь вокруг, встретился взглядом с Алексеем.

– Чернов, со мной. Старшина, как прибудете на место, готовьтесь к бою, – бледный лейтенант говорил уверенно и твердо.

– Степа, гармошку возьми.

Лейтенант проводил глазами передаваемую из рук в руки гармошку, но ничего не сказал.

Федюшин на ходу объяснил задачу.

– Парашютиста надо взять живым и доставить на КП дивизии. Ясно?

Летчика долго искать не пришлось. Парашют лежал посреди поля, а раненый немец далеко уползти не смог.

Сопротивления не оказывал, был без сознания. Двое подхватили его под руки и потащили на КП дивизии.

Сбитый летчик был майором и вел себя нагло и вызывающе. Хорошо говорил по-русски. Оказалось, что он обучался в летной школе в Советском Союзе до войны. Под летной формой на нем был гражданский костюм.

– Эт чего, братцы, получается? Мы их сами выучили? – проговорил немного растерянно один из красноармейцев.

Ему никто не ответил. Алексей смотрел на немецкого майора, но злобы не было. Лишь огромное желание убить этого холеного и наглого немца. Винтовка медленно поднялась до уровня груди.

Чья-то твердая рука не дала передернуть затвор.

– Не надо, Чернов. Не сейчас.

Алексей также медленно опустил винтовку.

– Спасибо, бойцы, за летчика, – комдив генерал-майор Бондовский пожал всем руки. – Тебе, лейтенант, особое спасибо. Молодец.

– Служу трудовому народу, – вытянулся в струнку Федюшин.

– А теперь на позиции. Надо устоять. Давайте, сынки.

Было 22 июня около семи часов утра.

К позициям добирались бегом и видели, как раз за разом заходят на окопы полка самолеты и, отбомбившись, уползают на запад.

Присоединиться к своим товарищам удалось лишь после окончания авианалета.

Чернов смотрел на изрытую, вспаханную разрывами землю. Чувство ненастоящего, какой-то нереальности не покидало его. Словно это были очередные учения, и они скоро закончатся.

Рядом окапывались красноармейцы другого полка их дивизии, 103-го.

– Лешка! Чернов!

Алексей оглянулся на окрик, отложил лопатку и пошел навстречу земляку. Виктор Коломенцев тоже призывался из Новосибирской области. Познакомились, когда Чернова перебросили с Дальнего Востока в Челябинск в 85 стрелковую дивизию осенью 1940 года.

Они крепко пожали друг другу руки. Закурили.

– Из дома давно письма получал?

– Давно, двадцатого сам отправил.

– Говорят, что в 27 и 56 дивизиях много убитых, в нашу сторону должны отходить, – Виктор глубоко затянулся и как-то сразу осунулся после своих слов.

– Немцы! К бою! – раздался громкий голос, и копошащиеся красноармейцы на мгновение замерли, глядя на далекие серые фигурки.

– К бою, ребятки, к бою! – лейтенант пробежал вдоль окопов.

Но фигурки не спешили идти в атаку. Вскоре стало ясно, почему. На позиции дивизии уже шли немецкие штурмовики и бомбардировщики. От ужасного воя пикирующих самолетов закладывало уши, становилось страшно до такой степени, что хотелось бросить все и бежать, куда глаза глядят, лишь бы не слышать этого страшного звука. Кого-то сковывал страх, и они истуканами стояли, завороженные налетающими вражескими самолетами, а кто-то бездумно бежал сломя голову, не зная зачем и куда. Другие вжимались в землю, срастались с нею, надеясь, что она защитит. Взрывы, пожары, смерть. Первые часы войны, первые погибшие и раненые…

Алексей нырнул в чужой окоп, не рискнув бежать до своего.

Рядом с ним оказался Сулеев (как звать по имени, не помнил) – молодой солдат, недавно призванный на службу. Сквозь грохот разрывов Чернов услышал слова молитвы и невольно приобнял красноармейца за плечо. Тот благодарно тронул Алексея за рукав и продолжал молиться. Авиационную бомбежку сменила артиллерия.