Татьяна Резниченко - …Хранить вечно. История одной судьбы

Февраль был снежный, холодный. В марте белый покров подтаивал. Из-под снега начали появляться мины, снаряды. Юра брал сумку и каждое утро отправлялся на поиски боеприпасов, прятал найденное на чердаке. Друзья с завистью смотрели на Юркин склад, норовили что-нибудь стырить. Юрка их гонял:

– Идите отсюда, сами не можете найти, а ко мне лезете…

Пацаны в долгу не остались. Кто-то проболтался о Юркиных запасах бойцам истребительного батальона, который выполнял обязанности милиции. Снаряды забрали. Юра находил новые снаряды и закапывал за погребом. Сначала одну яму заполнил, потом вторую.

В городе постоянно ходили слухи о несчастных случаях: мальчишки разряжали снаряды, подрывались – кто на смерть, кто оставался инвалидом. Как-то знакомый мальчишка показал Юре во дворе необычный патрон для винтовки совсем без пули. Юра предупредил:

– Не вздумай распиливать – от нагрева может рвануть.

Тут мать позвала обедать. Не успел Юра сесть за стол, как во дворе раздался взрыв, потом страшный крик. Сбежались соседи. Юрин знакомый сидел с окровавленным лицом, оторванными пальцами руки. Одного глаза не было.

Центр города от смертоносного мусора очистили быстро. При отступлении немцы взорвали свой склад боеприпасов на Петровке. Отдельные заряды отлетели от склада, не взорвавшись. Мальчишки группами и в одиночку разряжали их, чтобы извлечь порох. Это были не обычные снаряды, а заряды для орудий в виде унитарных патронов с порохом в гильзах. Чтобы разрядить такой заряд, надо было расшатать снаряд в гильзе и вытащить его. Гильза было наполнена порохом, насыпанным в шёлковые мешочки. Юра разряжал только сам, в компаньоны никого не брал. Справлялся со снарядами больше своего роста. Как-то мешочки Юра принёс матери. Та восхитилась:

– Ой, какие красивые мешочки! Сделаем из них платочки.

Юра про себя усмехнулась: знала бы ты, какой опасности я подвергался, чтобы их достать. Во дворах нашёл ручной пулемёт. Отец прознал, выбросил его в туалет. Юра увидел, что дуло торчит, вытащил, обмыл возле колодца, смазал. Но в истребительном батальоне узнали о пулемёте, пришлось бросить его в колодец. Жаль, хорошая была вещь.

До оккупации Юра перешёл в третий класс. После освобождения занятия организовали только в мае. Но какая там учёба, когда наконец стало тепло. Бурили постоянно. На Белой горке играли в футбол, искали в городе всё, что связано с войной.

К лету с пятью друзьями купили в складчину рыболовную сеть. Пошли на рыбалку на Лисичкино озеро. Ребята протянули сеть по воде раз, другой. Рыбы не было. Юра предложил:

– У меня есть немецкая граната, давайте кинем и узнаем, есть там рыба вообще.

Спрятались за железнодорожной насыпью. Юра, стоя на путях, зажигал бикфордов шнур. Тут дружок Юрка Алексеенко пристал:

– Дай мне, дай мне.

Дал. Сам поднёс огонь к бикфордову шнуру, который с шумом вспыхнул. Юрка Алексеенко вздрогнул от неожиданности, упустил гранату и убежал. Граната покатилась к ногам Юрки Резниченко. Тот отфутболил её, но она ударилась о рельс и опять покатилась к ногам мальчика. Юрка прыгнул под откос и успел укрыться от взрыва. Тут же ребята увидели приближающийся поезд и бегущих в их сторону военных. Спаслись бегством. Рыболовная сеть так и осталась на рельсах.

Прошло уже полгода со дня освобождения города Шахты от фашистов, а бои всё ещё шли под Таганрогом. Однажды у Резниченко остановились интенданты, снабжавшие продуктами одну из военных частей, сражавшихся на Миус фронте. Юра сагитировал соседа Володьку Журавлева:

– Спрячемся в кузове интендантской машины и через шесть часов мы уже на фронте.

Воевать они не планировали, реально смотрели на жизнь, а вот увидеть настоящий бой было заманчиво. Спрятались хорошо, проехали несколько блокпостов. Военный патруль обнаружил мальчишек, когда уже слышались пулемётные и автоматные очереди. Ребят отправили домой той же машиной. Мать не ругала. Рада была, что хоть живой вернулся. С фронта.

Несмотря на первую неудачу, рыбную ловлю мальчишки не бросили. Вместе с другом Володькой Шевченко вставали затемно, брали боеприпасы и шли на железнодорожный вокзал, садились на товарняк или прыгали на ступеньки пассажирского поезда, добирались до речки Тузлов. Глушили рыбу. Кормили всю дворню, всех соседей, не говоря уже о своих семьях. И даже продавали на базаре. Продавал Володька, Юрка стеснялся этого занятия.

Когда наступало время получать продуктовые карточки. Мать обращалась к Юре: