Мария Фефелова - Холм восточного ветра

Утро субботы выдалось хмурое и серое. Потоки дождевой воды наполовину затопили улицу, тяжёлые облака нависли над городом. «Не самая лучшая погода для прогулок», – с тоской подумал Толик за чашкой крепкого кофе и бутербродом с сыром. Обычно он готовил себе на завтрак яичницу или кашу из овсяных хлопьев, но сегодня аппетита почему-то не было. То ли от непривычного одиночества, то ли от скверной погоды. Самым подходящим времяпрепровождением сейчас было бы пойти посмотреть футбол или почитать свежий автомобильный журнал, но… не хотелось. Толик даже удивился своей апатии. «Наверное, надо больше дышать свежим воздухом», – решил он. К счастью, дождь на улице закончился, небо стало немного светлее, и можно было прогуляться. Толик оделся и вышел из дома.

Идти ему, в общем-то, было некуда. О встрече он ни с кем не договаривался, а развлекаться один не любил. Даже в магазине ему ничего не было нужно. Чаще всего инициатором их вылазок был Борис, более активный и энергичный, чем он. Это нравилось спокойному Толику, ведь так друзья дополняли друг друга: один привносил в их дружбу веселье, а другой – уравновешенность. Обоих вполне устраивало такое положение дел. Иногда окружающих удивляло, почему ни у одного из них нет девушки, но друзей это не слишком заботило. Ну, не было и не было. Когда-нибудь ведь они должны появиться. Борису нравились девчонки яркие, позитивные, открытые, такие же, как он сам. А Толик мечтал о девушке поспокойнее, может быть, не такой видной красотке, но доброй и нежной и хорошей хозяйке. А то питаться пельменями и яичницей уже как-то поднадоело. Вот он бы сейчас с удовольствием съел бифштекс. Или кусок запечённой курицы с картошкой.

С такими мыслями Толик добрёл до парка. Людей там почти не было. Только несколько мальчишек, которым всё нипочём, гоняли на велосипедах по лужам. Лавочки и детские качели были мокрыми от дождя, даже некуда было присесть. Толик прошёл насквозь почти весь парк, потом повернул обратно. Нечего ему тут делать. Он собирался уже было отправиться домой, как вдруг увидел странную картину. У киоска с мороженым стояла девушка. Её растрёпанные ветром рыжие волосы торчали в разные стороны, образуя на голове некое подобие гривы. Цветной сарафанчик казался таким лёгким в эту дождливую погоду, что Толик даже поёжился. А самым необычным было то, что она стояла посреди лужи у киоска босая, держа босоножки в одной руке. Другой она отсчитывала мелочь продавцу. Но вдруг её лицо приобрело растерянное выражение, она стала оглядываться по сторонам и заметила остановившегося неподалёку удивлённого Толика.

– Молодой человек! – крикнула она. – Молодой человек! Извините меня, пожалуйста, вы не одолжите мне восемь рублей? Мне не хватает на эскимо.

В другой раз Толик бы возмутился такой наглости и просто прошёл мимо, но это был действительно необычный день. Девушка стояла перед ним такая растерянная, такая смешная со своими непослушными кудрями, она была похожа на маленького ребёнка, для которого эскимо в шуршащей серебристой фольге было одной из главных радостей жизни. Он достал из кармана мелочь, молча пересчитал и протянул ей.

– Ой, огромное вам спасибо! Я обязательно верну! – радостно воскликнула она и улыбнулась совершенно детской улыбкой, от которой и Толику захотелось улыбаться во весь рот, как он умел только в детстве.

– Нет, что вы, не стоит, – негромко ответил он и, решившись, спросил: – А почему вы босая?

– Босоножки новые, сильно натёрли ногу, – беспечно ответила она, разворачивая эскимо.

– А… вы не простудитесь? – осторожно поинтересовался Толик.

– Надеюсь, что нет, – она засмеялась искренним, ненаигранным смехом, от которого у всегда сдержанного Толика по спине поползли мурашки. – Ещё раз спасибо за мелочь. Вы очень помогли моему настроению.

«Какая странная фраза», – подумал Толик, но следом у него возникло сильное желание помочь её настроению ещё раз, чтобы она снова залилась этим нежным, ни на что не похожим смехом. Он изумился своим мыслям, но тут же понял, что незнакомка, улыбнувшись ему на прощание, уже уходит по мокрым дорожкам парка, держа в одной руке босоножки, а в другой – эскимо. И тут… Нет, это был решительно необычный день. Толик, всегда такой спокойный и даже излишне скромный, чем регулярно попрекал его Борис, бросился за полыхающей в дальнем конце парка рыжей гривой, подбежал к девушке и схватил её за руку. Она обернулась, с удивлением посмотрела на него, но, узнав, улыбнулась. Только тогда он осознал, что делает, и отпустил её.