Юрий Кубанин - Псих. Рассказ-вариация на тему

Какой же выход? Богоизбранность! Не доказуемая, но и не опровергаемая, следовательно, смело утверждаемая! А в качестве отправной точки – принадлежность пусть и к банальной, зато древнейшей религиозной секте. Со своими, разумеется, претензиями и заморочками, помимо слишком широко, к сожалению, распространённого (с учётом исламского мира) обрезания.

Кстати, о циркумцизии, – как-то подумалось Ему, – будь еврейский бог действительно чем-то круче других божеств, уж он-то разве не порадел бы о поклоняющейся ему персональной пастве? Чтобы пацанята избранного им народа рождались бы поголовно во всеоружии, на всём готовеньком, с уже «обрезанным», отвечающим гигиеническим требованиям жизни в пустыни писюном. А неизбранные мусульмане, живущие рядом с ними в той же пустыне, пусть бы фимозами мучились!

Так что, спокойно, господа евреи. Вот выпестуете в своей породе ген «безкрайнейплоти», к тому же – доминантный, тогда и дерите нос!

Выходит, не боги выбирают себе народы, а народы выбирают себе богов. Отнеся еврейство к варианту публичного, но с налётом стыдливости, масонства, Он успокоился. И вычеркнул эту якобы странность – неумение и нежелание разбираться в человечьих породах, из списка своих ущербностей. И даже научился иногда в толпе выделять евреев. Иногда даже толпы евреев. Особенно когда по телевизору показывали Израиль…

Гораздо хуже дело обстояло в другом.

– Странно, что я вообще вышла за тебя замуж! – кричала Ему жена. – Я устала жить в хрущобе! Меня тошнит от штопки носков! Я не хочу больше кататься на велосипеде, стараясь не давить муравьёв! И слушать твои бредни, что тем самым я, пусть на миллиметр, отодвигаю глобальную экологическую катастрофу… и появление детей с врождёнными противогазами на мордах! Что толку от этих твоих красных дипломов! Ты посмотри на свою синюю рожу, трахнутую авитаминозом честности! Глупо быть праведником, имея жизнь однократного использования! Неужели ты, отличник чёртов, не понимаешь, что конец света приближается с одинаковой скоростью и к тем, кто ходит пешком, и к тем, кто ездит на машинах! Так вот, Я – хочу увидеть апокалипсис из окна мерса с кондишином! Через тонированные стёкла! Вспомни Коленьку Островского! «Жизнь даётся человеку один раз! И прожить её надо так, чтобы не было мучительно!..», – так она кричала. Его будущая жена.

После таких разборок, согласитесь, вместе долго не живут. Но всё это у Него было ещё впереди…

Золотая медаль по окончании школы сулила, казалось, блестящие перспективы, а долгожданное совершеннолетие (чтобы можно было легально, не опасаясь милицейских постов, гонять на мотоцикле) позволяло подвергнуться испытаниям на главном аттракционе всех времён и народов под названием Карусель Стяжания Успеха.

Устройство представляло (и представляет) вертящееся пространство, забитое всякими жизненными благами: самокатами и деревянными лошадками с самого краю, дальше – велосипедами, мотоциклами; ещё дальше – машинами, недвижимостью всех сортов и этажности… Наконец, в самом центре, составляя ось Карусели, высится Башня с рубиновой звездой на шпиле. Даже несколько башен, по внутреннему периметру которых паркуются самые дорогие лимузины. Окраины же Карусели статичны, унылы и убоги.

Карусель, правда, славится одной каверзой. Вращается нервно, неровно. То, ускоряясь, мчится, как бешеная, то внезапно тормозит, то еле ползёт со скрипом. Удержаться и продвинуться к центру, не сломав шею и не слетев с орбиты – вот Удача! Расплющенные носы и ссадины в расчёт не принимаются.

Родне стоило немалых усилий протолкнуть Его в первые ряды конкурсантов и подсадить на лошадку, потерявшую предыдущего седока. В надежде, что дальше Он сам… Схватит повод, вцепится зубами, заработает локтями… «Мы сваливать не вправе / Вину свою – на жизнь. / Кто едет, тот и правит, / Поехал – так держись!», – внушали в прозе семья и школа. Николай Рубцов эту максиму тогда ещё не зарифмовал.

Незримый распорядитель аттракциона нажал кнопку, и твердь ушла у Него из-под ног. Не успел оглянуться, где-то за спиной канули мать с отцом. Мелькнуло лицо жены, ловко пересевшей с велосипеда в автомобиль и умчавшейся в направлении казино, кабаре, Канар и кавалеров. Она даже не стала отсуживать у Него «малосемейку», так высока была степень её к Нему презрения и ненависти за «бесцельно прожитые годы»…

Он слетел на первом же витке. Скопище таких же бледных неудачников тяжело дышало. Многих мутило и выворачивало наизнанку, но взоры их горели. Большинство, чуть переведя дух, вновь бросалось на штурм Карусели, дерзая добраться если не до Башни, то хотя бы поближе к центру, где не так велика тошнотворная скорость бесконечного вращения и не так губительна центробежная сила. Достигших Башни, медленно и величаво озирающей круги своя, по слухам, в жизни больше никогда не тошнило…