Евгения Фабр - Путешествия туда, но, главное, обратно

– И как выходить замуж? Ведь ни одного из этих признаков у меня нет.

– Есть ещё один критерий не любви, но хотя бы совместимости. Ответь, тебе противно с ним в постели?

Несколько секунд подумав, Белла ответила:

– Нет. Мне приятно, когда он меня обнимает, приятно лежать с ним рядом, приятно, что он обо мне заботится, но не больше. Никакого ощущения счастья или восторга я не испытываю. Мне просто спокойно с ним.

– Вот и хорошо. Не известно, какие браки лучше – по страстной любви, или по трезвому расчёту. В старину молодых не спрашивали. Родители подбирали пару и люди жили до глубокой старости. Страшно, когда любовь уходит, а у тебя семья, дети. Человек раздваивается, не зная, какое принять решение – жить в душевной пустоте без любви из чувства долга и сострадания, или бежать за новыми ощущениями. Так что, выходи замуж за своего космонавта…

– Он не космонавт, – прервала её Белла.

– Ну и что, зато человек хороший… и будь счастлива.

Белла послушала совета Жанны и ни разу не пожалела о принятом решении. И вот опять в её жизнь ворвался Сергей. И опять в весьма нестандартной ситуации. Сердечко Беллы ёкнуло и замерло в ожидании чего-то.

В санатории женщины с детьми провели ещё один день. Тревога не покидала. Где-то вдалеке были слышны выстрелы. Никто за ними не приезжал. На рассвете следующего дня все проснулись от рёва машин. Опять ожил громкоговоритель. Военные грузовики стояли вокруг центральной клумбы, благоухающей розами. На гербе Абхазии нужно было бы изобразить ветку мандарина в букете роз – это очень точно отразило бы суть древней страны. Ах, да, и всё это на фоне виноградной лозы. Водители курили, сидя на ступеньках кабин. На этот раз по-военному быстро без паники и причитаний погрузились на машины. Сергея среди военных не было. Машины пошли опять в сторону железнодорожного вокзала. Солдаты с автоматами наизготовку, сопровождавшие беженцев, внимательно смотрели по сторонам. До вокзала доехали без приключений, только на горизонте в стороне от железнодорожного вокзала поднимался столб чёрного дыма. Машины, не сбавляя скорости, проехали мимо коробки зала ожидания с выбитыми стёклами, где трое суток назад женщины с детьми лежали на полу под пулями.

– Куда это мы? – спросила одна молоденькая мамаша, – прямо в Адлер, что ли?

Ей никто не ответил. Было понятно, что поездом ехать не придётся, грузовики мчались вдоль разобранных железнодорожных путей. Где-то совсем недалеко опять раздались выстрелы. Машины, перескочив мост через небольшую речушку, повернули резко влево. Белла сразу узнала это место. Это была дорога на спортивную базу олимпийского резерва рядом с домом отдыха «Гумиста», куда несколько лет назад сразу после свадьбы Белла с мужем отправились в свадебное путешествие. Эту поездку они запомнили на всю жизнь.

Медовый месяц супруги решили провести у тёплого Чёрного моря вблизи солнечного Сухуми. Поездка на фирменном поезде до столицы Абхазии была самым приятным впечатлением из всего путешествия. Дальше начался «фильм советских ужасов». Дом отдыха, куда они прибыли, назывался «Гумиста» по названию протекавшей здесь речушки. Вода в ней была ледяная и хрустально прозрачная. Стремительное течение с гор переворачивало даже крупные камни, из-за чего дно реки всё время меняло свою конфигурацию и там, где вчера был брод, сегодня место становилось совершенно непроходимым. Вблизи находилась Всесоюзная спортивная база отдыха Олимпийского резерва. Она была популярна не только среди спортсменов, но и среди лиц, давно примелькавшихся на экране телевизора, видимо, именно поэтому от администратора дома отдыха они с удивлением узнали, что для них мест НЕТ.

– Но у нас же путёвки, – возмутилась Белла.

– Понымаешь, одын луди приехал, другой нэ хотят уезжат. Васкрэсэнье! Шашлык – башлык – всо занято, – объяснил им лысый человек, который подошёл после того, как Слава не смог договориться с толстой тётенькой, сидящей у таблички «Администратор». В задумчивости они сели в холле на продавленные кресла. Возмущаться было бесполезно. Скорее всего нужны были более основательные «аргументы» и «благодарность». Нет, конечно, слово «благодарность» им было хорошо знакомо, но не более чем в разговорной лексике. Какие действия подразумевались у некоторых граждан под этим словом, Белла, по – молодости лет, знала плохо. Зато слово «партия» ей было знакомо с детства. И все возможные последствия, связанные с невыполнением «указаний партии», ей тоже были понятны.