Виктор Бон - Взгляд со стороны

Правда, в то время меня больше привлекала и лучше запоминалась специфичная поэзия экстравагантного характера с лексикой, далёкой от этических норм, вызывающая и шокирующая. Непечатное творчество, свойственное перу авторов с пониженным уровнем социальной ответственности перед наивными и незрелыми умами юных читателей. Одним оно кажется талантливым, способным веселить «искромётным» юмором, и вполне заслуживающим своё право на существование. Другие категорически возразят, что, мол, плоды такой деятельности возмутительны, тяжеловесны, вульгарны и низменны. Найдутся и такие, которые заявят, что отвратительные, пошлые сочинительства выглядят грубой, сорной травой на фоне доброй, изящной словесности в сводах русской литературной оранжереи и, подобно наглым паразитам, отравляют чистоту наших мыслей и речи, и что они знаменуют собою прогресс в деградации. Сколько людей, столько и мнений.

Возвращаясь к своему увлечению, отмечаю, это было несложно, и с помощью такого энергичного телефонного налёта, усиленного припудриванием неискушённого слуха и разума жертвы лёгкой пыльцой эрудиции, мне удавалось познакомиться с какой-нибудь девчонкой, интересной заочной сообщницей, которая могла скрасить мой незатейливый досуг. Причем, иногда разговоры не заканчивались одним только эпизодом, могли впоследствии перетекать в дружеское общение, а порою и в близкое знакомство. Как правило, удавалось это с наиболее шустрыми и кокетливыми представительницами прекрасного пола, не обременёнными ветхозаветными комплексами, ещё и симпатичными, лёгкими на подъём, но без претензий на условности, обязательства и продолжение серьёзных отношений. Затем мне нравилось поделиться, прихвастнуть своими хитростями и победами, и я находил в лице товарища благодарного слушателя.

Мне пришлось рано повзрослеть, уехав после восьмого класса из родного дома в другой город с целью реализации своей основной мечты, к которой долго шёл и взвешенно готовился. Я поступил в медицинское училище, рассчитывая впоследствии освоить престижную профессию врача. Будущая перспектива рисовалась мне идеализированным образом человека в белом халате с хирургическим скальпелем в сильных, опытных руках.

На новом месте предстояло снимать маленькую комнатку в частном доме у пожилой женщины, самостоятельно вести хозяйство, полностью отвечать за себя и свой быт. Я всегда отличался расторопностью, плюсом в помощь шли трудолюбие, ответственность и аккуратность, привитые мне с ранних лет, поэтому готовить, поддерживать домашние дела не составляло особой сложности, мне удавалось всюду успевать. Делал принципиально всё сам, поскольку был в этом плане щепетилен. Не очень вежлив и деликатен, зато любил чистоту, порядок, независимость, наличие собственного пространства и выбора. Считал неприемлемой роскошью даже саму возможность воспользоваться добротой хозяйки – сердобольной, заботливой бабули, чтобы принимать от неё угощения или услуги, поэтому всегда категорически и строго отказывался от любых предложений и проявлений заботы с её стороны.

Естественно, завязывались новые знакомства, появлялись друзья, подруги, увлечения. Учёба давалась легко, и я убедился, что сделал правильный выбор, всё было по душе и очень нравилось. Но ведь, кроме лекций, перед глазами маячили ещё и другие дела. Это понятно, – когда молод, смел, горяч, без предрассудков, без ежедневной домашней опеки и нудного контроля со стороны родителей, пусть слегка наивен, что в избытке перекрыто самоуверенностью, то весьма сложно удержаться от многих соблазнов, рискованных «приятностей», которые щедро преподносит жизнь в качестве закалки и испытаний на прочность, устраивая ежедневные проверки на наличие стального стержня в структуре характера. Однажды я даже угодил прямиком в больницу, перебрав не совсем полезных для организма, да скажем прямо, запрещённых веществ, но не подумайте ничего плохого, это происходило только в целях медицинского эксперимента, лишь ради науки. Не затрагивая далее подробности и детали, скажу, что в итоге каким-то счастливым образом мне всё-таки удалось пройти через все трудности, тернии и перипетии, выкарабкаться из той лавины накативших ловушек, напоминающих навязчивое изобилие сладкого яда и горького мёда. В сухом остатке я приобрёл житейский опыт, определённые навыки и свойства, закрепил стойкость и выдержку.

Пока учился, часто наведывался домой, и общение со школьными товарищами, ребятами, живущими по соседству, практически не прекращалось, мы постоянно поддерживали связь. Я проходил практику в одном из отделений городской больницы родного города. И мой старый приятель, о котором шла речь, несколько раз присутствовал со мной на смене и даже немного озадачил тогда своей отзывчивостью, трогательным, наивным рвением помочь, по сути, незнакомым ему, пожилым людям. Хотя за ним и водилась брезгливость, он как-то смог в тот момент её приглушить, ослабить датчики рецепторов организма и превозмочь естественные отклики обычного восприятия в нестандартной окружающей обстановке.

Читать дальше