Оля Маркович - Предатели. Цикл рассказов

– У тебя сын?

Она оглянулась через плечо, отрицательно мотая головой, но, заметив детальку в руках гостя, кивнула:

– Да, – и вновь отвернулась к плите.

Стасов понял, что она не хочет об этом говорить, но его это не останавливало, возможно, потому он менеджер с приставкой «топ», а не что-то там.

– Сколько ему? – спросил он, зная что люди чаще отвечают на прямые вопросы, даже если того не хотят.

– Шесть, – ответила она не оборачиваясь. – Ты любишь глазунью или желток перемешать? – Стася меняла тему, что еще больше подталкивало Стасова дожимать.

– Скрэмбл хочу. Где он сейчас?

Нож раздраженно плясал в ее руках, шинкуя зелень.

– Кто?

Вот упертая. Ее напряженная в возмущение спина вызывала у Стасова непроизвольную, чуть садистскую улыбку:

– Ну не скрэмбл же! Сын.

Девушка громко выдохнула, развернулась к устроившему допрос.

– Слушай, все же хорошо было, не надо изображать участие. Это никому не нужно! Есть наш офис, корпорат, лихая ночь, все круто. – Она размахивала тесаком на эмоциях, кажется, не понимая, как умилительно смотрится. – Может, я сама бы рассказала потом, не сейчас. Мне вот это вот все не нужно! – Последнюю фразу она дополнила повышенным тоном и артикуляцией.

– Вот это вот что? – Стасов испытал неимоверное удовольствие, выводя ее на эмоции. Обыкновенно происходящее вокруг касалось Стасю наполовину или того меньше.

– Еще раз! Моя жизнь, сын, тетушки и дядюшки, хомячки, что померли у меня в детстве. Есть ты, я и настоящее, этого достаточно, – она повернулась к кухонной рабочей поверхности, откинула лопаткой омлет на сковороде и продолжила заниматься зеленью.

– Я люблю детей. – Стасов ожидал, что будет взрыв и набрал побольше воздуха.

Она силилась меньше минуты, снова развернулась, сыпля сварочными искрами:

– Знаешь, что я не люблю больше всего?! Не люблю, когда люди говорят о том, чего не знают. Ты любишь их как? Сделать милому карапузу козу или «у-тю-тю»? Любишь, как щенят или кроликов? Знаешь, ну вообще это странно – их не любить, так-то. Тогда ты вроде как социопат. Ну, то есть на расстоянии-то их почти все любят. Кто-то не хочет их заводить, чайлдфри к примеру, но обычно они не заявляют о своей нелюбви к детям, обычно у них есть очень глубокие причины не приводить в эту жизнь кого-то, о ком они не могут или не хотят заботиться. Кого-то, кто будет, по их теории, страдать в этом мире, перенаселение планеты и прочие отговорки.

– Эка тебя понесло!

Она обмякла. Стасов понял по ослаблению мышц, что девушка пожалела о спитче.

– Ладно, прости. Я не хотел. Увидел реакцию и не смог не дожать. Я понимаю, о чем ты, мы просто проводим время, пара дней, и все, ты не хочешь, чтобы я лез в твою жизнь с грязными ногами, принято! – Он встал с дивана и подошел к ней вплотную. Она молча перебирала пальцами нарезанную траву. – Ты обычно непробиваемая, меня завела твоя уязвимость.

– Пробил, мистер Стасов, – она улыбнулась, и в ее желтоватых глазах заплясали искорки. – В слабостях вся правда, но это большая роскошь – давать топтаться на ней. Я стараюсь не давать этого делать никому. Но я не в обиде. Иногда хорошо выпустить пары, сказать что думаешь кому-то вроде тебя. – Она улыбнулась с вызовом и снова стала той знакомой ему Стасей, самоуверенной чудачкой.

– Кому-то вроде меня? Звучит не как комплимент, но будем считать, что мы квиты. – Он взял с доски щепотку ароматной зелени и насыпал в рот. В составе чувствовалась кинза, перебивающая прочий аромат.

Стася выставила на стол яства. Сев на стул, подобрала одну ногу под себя. Из приборов в сервировке участвовала только вилка.

– А нож можно? Я без ножа не привык.

– Ты серьезно? Омлет ножом будешь есть?

Стасов не ответил. Демонстративно поднялся из-за стола и стал выдергивать ящики на кухне один за другим.

– Не омлет, а скрэмбл.

Девушка закатила глаза.

– Справа, крайний. – Она жевала завтрак за обе щеки. Казалось, ей доставляло удовольствие обилие соусов, в которые она макала ломтики хлеба, насаженные на вилку кусочки омлета и все съедобное, что попадало под руку.

– Ты дикая, – заметил Стасов и принялся аккуратно делить скрэмбл на маленькие ровные части. Соус, в который девушка залезла ломтем чиабатты, разлетелся алыми брызгами в стороны, и тут уж гость не стерпел: – Это хорошо, что мы с тобой на свидание в рестик не ходили, со стыда бы сгорел!

Стася странно улыбнулась, утёрла рот тыльной стороной ладони так, что еще больше размазала по щекам рыжий соус.