Ольга Волкова - Любовь тому назад…

На высокого и статного парня глазели многие девушки на дискотеке. Но внимание его привлекла та, которая даже не смотрела в его сторону. Красивая стройная блондинка стояла в компании девушек и, задумавшись о чем то, накручивала прядь длинных волос на палец. Володя подошел ближе и услышал, как подруги называют ее по имени. Ему показалось, что девушка собирается уходить, поэтому поспешил пригласить ее на танец. В тот момент ни она, ни он даже не подозревали, куда приведет их это знакомство.

Мила не была похожа на девчонок, с которыми Вова обычно встречался. Она была тонкой, хрупкой, а большие бездонно-голубые глаза, как будто с ноткой грусти, просто сводили с ума. Как будто выключили свет, и все вокруг перестали существовать. Он смотрел в ее глаза, ощущал тонкие руки в своих ладонях, и только движение их тел под музыку помогало осознать происходящее. Володя вдруг почувствовал желание оберегать эту девушку от всех и вся. Быть для нее стеной, быть для нее… Да кем она захочет, тем и быть. Танец закончился, Мила поблагодарила и отошла к подругам. Вова проводил ее взглядом и вышел на улицу. Закурил.

«Не хватало еще влюбиться. Ну, девчонка и девчонка, ничего особенного. Мало ли таких у него было? Да, пожалуй, таких и не было. Таких просто не бывает».

В это время смеющаяся толпа высыпала на улицу. Вова заметил Милу и поспешил к компании, которая уже рассаживалась в такси.

– Можно я тебя подвезу? – спросил он, взяв Милу за руку. И тут же руку отдернул, испугавшись, что она его неправильно поймет.

– А ты за рулем? – спросила она.

– Нет. За рулем мой друг. Он здесь со своей девушкой. – Зачем – то сказал он.

«Чтобы она не боялась поехать с ним. Но это правда. Он готов был сейчас сказать, что угодно, только бы не потерять ее из виду».

Поздний августовский вечер был на удивление тёплым и безветренным. Совсем не хотелось ехать в душном переполненном такси. «Опасно доверять незнакомцу, пусть даже очень симпатичному. Но вроде он не похож на маньяка».

– Хорошо, – сказала Мила и пошла за ним к машине.

За рулём действительно сидел Володин друг, а сзади девушка обнимала водителя за шею. Довезли быстро, по дороге не разговаривали. А у подъезда Мила не сомневалась, что Вова попросит ее телефон. Но он вежливо попрощался, сел в машину и уехал.

«Хм… не очень – то и хотелось. Мало ли у неё таких ещё будет?»

Было почти двенадцать ночи, когда Мила зашла домой.

– Ты вообще смотришь на часы? – мать обрушилась на нее, не дав опомниться. – Почему ты заставляешь меня нервничать? Где ты шаталась так долго?

Мила недовольно нахмурилась. «Почему она должна оправдываться? Ей уже шестнадцать, она взрослая. И что, собственно, случилось страшного? Мама вечно драматизирует. Вот папа бы не стал орать на весь дом».

– Если бы папа был здесь… – начала, было, Мила.

– Да, нет его здесь, и не будет никогда! Как ты не поймешь этого, дура набитая? – взорвалась мать. – У него была другая женщина, с ней он и уехал.

– Это неправда, – Мила ошарашенно смотрела на мать. – С чего ты взяла?

– Он звонил. Сказал что не претендует на квартиру. Сказал, что ничего ему от нас не нужно. Сказал, чтобы мы его не искали. Теперь ты поняла? Вот твой любимый папочка!

Мила стояла перед мамой, как вкопанная, не в силах поверить ее словам.

Несчастье и любовь – главные учителя в жизни. Что движет человеком, когда он причиняет душевную боль? Злость, ненависть, разочарование? А может быть равнодушие? Понимает ли он в этот момент, что разрушает, убивает любовь? Думает ли о том, что не обратимо меняет жизнь человека?

– За что мне все это? Зачем я вообще вышла за него замуж? – Мама будто говорила сама с собой. – А все из-за ребенка. Зачем я вообще родила? Чтобы не спать ночами и переживать? Чтобы сейчас остаться одной? Вот Танька, молодец, насоветовала! А сама – то только в сорок родила, за то карьеру сделала. А я как проклятая всю жизнь! И сейчас эта папашина копия нервы треплет!

Мила не замечала полных слез и ненависти глаз матери, она чувствовала лишь стук своего сердца, больно бьющего изнутри. Эта боль расползалась по всему телу, парализуя движения и перекрывая кислород. Мамины слова заражали своим ядовитым дыханием, опустошали душу, уничтожая раненые чувства. Маленький бумажный кораблик, несущий счастье и любовь из детства, накрыло жестокой беспощадной волной.

«Его больше никогда не будет в ее жизни. Он навсегда останется в прошлом». Жизнь в одночасье потеряла всякий смысл. «Для чего теперь жить? Она никому не нужна на всем свете».