Иван Панин - Принцессы Нашей Эры

И каждый раз в зеркало смотрясь, думала она о красоте своей дивной, что должна была привлечь мужика заветного да с казной приличной. Часами смотрела на себя, ресницы красила да щеки румянила, чтобы еще краше стать. Каждое утро больше часа марафет наводила и опаздывала из-за этого на занятия институтские, а потом и на работу свою первую. И из-за опозданий частых вторую работу искать ей пришлось. И долго.

Но вот подруга школьная позвала ее в колл-центр банка государственного. Должников по кредитам обзванивать да консультировать клиентов новых. Лясы же точить барышне очень нравилось, поэтому с легкой душой согласилась она на работу такую. Вот только первое время странно ей было в коллективе новом, где девы юные не выглядели по мнению ее важному притягательно.

Не использовали почти одни косметику декоративную, а другие ходили в одеждах слишком комфортных да свободных. Некоторые даже в пижаме прийти могли, что часто шокировало ее в платье парадное разодетую. Странными они для нее были, и подруга ее школьная пугающе похожа на них стала. И именно это и послужило поводом хорошим наведаться в красоты салон новый, чтобы красоту свою еще краше сделать.

Договорились они, подруги школьные, встретиться в парке утром воскресным. Барышня, как и всегда и любой другой день, накрасилась в три слоя тональника, оделась в платье короткое и на каблуки встала высоченные. А подруга ее пришла раньше немного, и на ней был сарафан по колено длиною, а на лице только лицо без ста слоев пудры да помад алых.

– Где же ты прикупила сарафан этот? – спросила барышня у подруги своей, на рисунок детский, что на нем был, уставившись.

– Подфортило мне на распродажу заглянуть межсезонную в магазин один. Там его и увидела, – молвила подруга, заметив, что шнурок у нее развязался правый.

Наклонилась она к кедам своим старым, чтобы завязать его. А барышня тем временем в сумочку свою залезла маленькую да бездонную, достала она из нее пачку сигарет тонких да закурила, на витрину магазина обувного уставившись.

– Надо зайти за босоножками летними, – сказала она, затянувшись еще раз.

– Еще не бросила? – спросила подруга у нее.

– Брошу, как желание появится.

– Ты тоже самое говорила директору школы нашей, когда поймал он тебя под лестницей этажа первого, – вспомнила подруга годы школьные.

– Как рожать надо будет, так и брошу, – продолжила барышня.

– А от кого рожать надо будет, нашла уже?

– Нет еще. В поиске я активном.

– А у меня завтра свидание, – насыпала подруга соли на рану давнюю.

– И кто он? – поинтересовалась барышня, глаза удивленные вылупив.

– Ботан, что сидел на парте первой.

– Он?! Прыщавый очкарик?! – в ужасе была барышня.

– Уже без прыщей он. Изменился очень, – подруга сказала.

И пошли они дальше по дорожке асфальтной к салону красоты, где у барышни идея одна внезапно возникла интересная. Сделать губы она решила пухлее свои, силикона вкололи в них ей. А подруга ее тем временем наслаждалась массажем да обертываниями шоколадными, отдохнуть она хотела, а не мучиться. И тем более в утку роста человеческого на недели две не хотелось превращаться ей. А вот над барышней в итоге посмеялась знатно она.

– Хорошо, что мы работаем на телефоне, – сказала она, когда они в парке оказались снова.

– Вот теперь я точно курить брошу, – сквозь зубы произнесла барышня и присесть решила на лавочку, что напротив площадки детской находилась.

Дети играли на ней под присмотром матерей своих, на качелях качались да в песке ковырялись. Подруга барышни теперь уже губастой на них тоже взор свой опрокинула и ухмыльнулась.

– Вот найдешь ты себе мужа и тоже будешь так с коляской гулять, – сказала она.

И внезапно что-то помрачнела барышня, на одну мать уставившись. Не понравилась ей фигура ее полная и макияжа явное отсутствие, и к тому же мешки под глазами темнели у той женщины уставшей. Ой, не так представляла материнства радости барышня с губами распухшими, подурнело ей так, что рука сама потянулась за сигаретами тонкими. Закурила она, пытаясь от реальности злой отвлечься.

– Лучше бы ты здесь этого не делала, – предупредила ее подруга.

– Здесь же не запрещено дым ядовитый вдыхать?

– Но здесь дети?

– И что? При детях вдыхать клубы ядовитые неприлично?

– Это может не понравиться матерям-яжматерям их, – объяснила подруга ее.

И после того, как догорела сигарета тонкая, подошла к барышне мать одна уставшая да недовольная. Прямо перед очами ее появилась в футболке растянутой и в шортах, испачканных в присыпке детской. Волосы ее с корнями отросшими были собраны в пучок растрепанный, брови не мешало бы выщипать и ресницы тушью подмазать. Но далеко не это шокировало больше всего барышню – ноги у матери той были не побриты. Волоски торчали короткие, да ветер их трепал, словно траву в поле.