Элен Ош - Коллекция страхов

Я облизнул пересохшие губы, язык прилип к небу от нестерпимой жажды. Загнанным зверем осмотрелся вокруг: освещенный дом и звуки музыки из приоткрытой двери черного хода, звездное небо над головой сквозь молодую листву деревьев. Перевел взгляд на друга, он внимательно смотрел на меня и хмурил брови.

– Пашка, что случилось?

– Сон. Он стал другим, понимаешь. Ощущение, что я нахожусь в том же сне, но в другом, жутко реальном, месте, – я вылез из гамака и прошел в сторону дома.

– Марго уехала с другим, – бросил вслед Генка.

– Плевать, потом разберусь, – отмахнулся я, – хочу кое-что проверить.

Генка в два прыжка догнал, и мы вошли в дом. Я машинально отметил относительный порядок, несмотря на количество гостей. Лестница на второй этаж убегала вверх от главного входа. Я завернул в зал и просканировал помещение: диван и кресла у камина, журнальный столик, книжный шкаф. Рояль отсутствовал.

– Другой дом во сне, не этот, понимаешь? – я взглянул на друга.

– Не совсем, но ты расскажешь, и я пойму, – ответил Генка.

– Хорошо, только завтра. Я домой поеду. Увидимся! – хлопнул друга по плечу и покинул дом Ника.

Я подошел к воротам и обратил внимание на отсутствие витиеватого кованого узора на металлических прутьях. Ворота не издали скрип.

– Это был сон. Как быстро я в него провалился…

Машину я нашел там, где оставил. Через полчаса, без помех, затормозил возле дома. Мама не спала. Я удивлялся тому, как матери интуитивно чувствуют тревоги детей. Она не забрасывала вопросами, но во взгляде сквозила тревога. Я порывался рассказать маме о снах, но жалел ее. Ни к чему волноваться по пустякам, это только сны.

Перебросился с мамой парой незначительных фраз и ушел в комнату. Упал на кровать и мысленно пробежался по недавнему сновидению. Примерно неделю мне снился один и тот же сон, словно готовил к неизведанному. И время пришло. Я достал из кармана телефон и посмотрел на часы. До полуночи оставалось двадцать минут. За окном завыла собака, я замер.

– Отголоски сна. Чертовщина.

Следовало встать, раздеться и принять душ. Но я ощутил свинцовую тяжесть в теле, словно невидимая сила вдавила в кровать, не позволяя пошевелиться. Я с трудом втянул носом воздух и провалился в бездну…

Я не удивился, когда понял, где находился. Сон притягивал с поразительным постоянством. Однако характер действий изменился. У меня появилась возможность выбора.

Я стоял в темном коридоре. В приоткрытую дверь падал мерцающий свет. Шаркающие шаги и глухое рычание подсказывали, кто хозяин этих апартаментов. Я вновь ощутил приступ тошноты. Затхлость помещения и смрад от неизвестного обитателя дома сводили с ума. Я поразился, насколько реалистичными оказались запахи в нереальном мире.

Осознание нахождения во сне действовало с ошеломительным эффектом. С этим чувством прошел страх. Я понимал, что проснусь. Чтобы ни случилось во сне, я вернусь в обычный мир.

Геройствовать не собирался, но я помнил о том, что неизвестный хозяин дома поднимался на второй этаж с телом девушки на плече. Любопытство пересилило робость, и я аккуратно заглянул в приоткрытую дверь.

Моему взору предстала часть комнаты. Высокие канделябры с горящими свечами освещали помещение. Посреди комнаты стоял стол, на котором лежала хрупкая девушка в белом подвенечном платье. Ее золотистые локоны украшала фата, которую поминутно поправляла рука, покрытая язвами и ожогами. Я отпрянул вглубь коридора, едва увидел обгоревшее существо в лохмотьях. В голове скользнула мысль: «Беги!»

Ноги приросли к полу. Я обкусывал губы, лихорадочно соображал, как поступить. Убежать и бросить девушку? И как потом жить? Да, это сон. Но я не подлец. Сразиться с монстром? Я не знал его возможностей. В памяти всплыли отрывки сна, где я бегу через лес, окровавленный и побитый. Я понял, о чем предупреждал сон: все впереди, и я могу изменить его.

Осталось выяснить, жива ли девушка. Обгоревший ходячий труп заботливо обхаживал жертву, поправлял складки платья, локоны и фату. Он низко склонялся над телом девушки, и я предположил, что она в глубоком обмороке. На близком расстоянии выдержать смрад монстра невозможно.

От его движений пламя свечей колыхалось, и мрачные тени танцевали на стенах дьявольский танец. Девушка шевельнулась, замерла и поднесла руку к лицу.

«Жива! И напугана», – сомнений не оставалось, я обязан спасти ее, вырвать из лап монстра.

Он вновь склонился к девушке. Она дернулась и отвернулась в сторону приоткрытой двери, и мы встретились взглядом. Я поднес палец к губам, призывая хранить молчание. Отступил на шаг в темноту, чтобы монстр не увидел меня тоже.