Валерия Кондратьева - Дом на Арбате

Вдруг Влада произнесла:

– Ребята, простите, но мне надо уйти, меня мама ждёт.

– Пока, пока. Увидимся!

Эля быстро вышла на кухню и стала подогревать уже остывший чайник. Поставив его на плиту, она быстренько побежала вниз по лестнице к себе домой, чтобы захватить недавно купленные на кругу миндальные пирожные, её любимое лакомство.

В комнатах никого не было, видимо, мама с Владой уже ушли. Эля быстро схватила пакет с пирожными, посмотрела мимоходом на себя в зеркало и быстро поменяла свои стоптанные босоножки на белые туфельки с невысоким каблучком. Зачем она это делает, она сама до конца не понимала. Как-то автоматически всё получилось, видимо, в душе её уже начинала просыпаться женщина, которой всегда и всем хочется нравиться.

Поднявшись по лестнице и чуть не застряв своими каблуками в щели старых досок, девушка поднялась наверх к ребятам. Эля взяла уже вскипевший чайник и медленно вошла в комнату, где ждали мальчики.

– Влада ушла? – с небольшим сожалением спросил Славик.

Эля утвердительно кивнула головой. Слава кинулся помогать девушке, выхватив из её рук горячий чайник, и осторожно начал разливать кипяток по чашкам. Эля уселась на шаткий стул прямо напротив Макса. Девушка внимательно начала его разглядывать, но старалась смотреть так, чтобы он не заметил её пытливого взгляда. Первый раз в жизни Эвелину кто-то так заинтересовал. Почему? Она пока не понимала до конца.

Макс был, конечно, хорош собой. Во-первых, он выглядел гораздо старше своих 17 лет. Правильные черты лица, прямой нос, немного пухлые губы, светлые волосы, расчёсанные на прямой пробор и свисающие длинными прядями, – всё это сразу понравилось Эле. По его мускулистым рукам было заметно, что парень занимается спортом, мышцы его были накачаны, а шея у Максима была длинная и крепкая. «Прямо как артист какой-то, ему только в театральный поступать», – подумала про себя Эвелина.

Эля не могла и представить, что точно так же Максим незаметно разглядывает её. «Какая красивая девочка! – подумал Макс, – вроде и обычная на первый взгляд, а чем-то цепляет. И имя у неё прямо сказочное, я такого никогда не слышал».

Элечка как бы кожей чувствовала его внимание и смущённо поправляла свои выбившиеся из-под ленты на голове непослушные и чуть вьющиеся на концах пряди волос. «И что это он так смотрит на меня? Людей, что ли, давно не видел? Или в его Армавире девушек вообще нет?» – проносились странные мысли в её маленькой головке.

Только они стали заканчивать своё чаепитие, как внизу на улице кто-то закричал:

– Ребята, вы наверху?

Все выглянули в раскрытое окно. На поляне уже со скошенной газонокосилкой травой, живописно выделялась фигура подросшей и сильно изменившейся Катерины.

– Поднимайся к нам! У нас хорошая компания! – крикнул как всегда дружелюбно Слава.

– Вот ещё! Ноги ломать по вашим сломанным ступеням не хочется! Спускайтесь вы вниз. Погода хорошая, пройдёмся?

Через какое-то время, видимо, посоветовавшись с друзьями, голова Славика вновь показалась в окне:

– Сейчас спустимся. Жди нас. Ступени действительно почти все разрушились.

Ребята осторожно спустились вниз и подошли к девочке.

– Это мой брат Максим, знакомьтесь.

Катя как-то вся раскраснелась, шутливо сделала книксен и подняла свою руку перед Максом, надеясь, что он её поцелует.

– Катя, – торжественно произнесла она, но так и не дождалась поцелуя от Макса.

Максим вежливо поздоровался и сразу же отошёл в сторону. Все направились к реке. Максим шёл в стороне ото всех, пока в новой компании он чувствовал себя неуютно. У себя в Армавире он мало с кем дружил, много времени у него отнимало посещение различных спортивных секций, а дома – чтение книг, специальной литературы по авиации и бесконечные разговоры с отцом о полётах.

По вечерам перед сном, лёжа в кроватях, поставленных напротив друг друга, Слава и Макс подолгу разговаривали. Славика интересовало всё о брате, и он засыпал его разными вопросами про космос и самолёты. Отвечая на вопросы, Макс тоже загорался, как и брат, и, поднимаясь с кровати, садился, свесив с неё свои длинные ноги, и азартно, с упоением рассказывал Славе о полётах лётчиков и космонавтов, сильно размахивая при этом руками.

Слава потом долго не мог уснуть, он рисовал перед собой дивные красоты бездонного неба с белыми, похожими на сахарную вату, огромными пушистыми облаками. Только один раз он летал на самолёте, когда отдыхал с родителями в Крыму. Но и этого ему хватило, чтобы часто вспоминать картины дневного и ночного неба, луну и удивительной красоты закат солнца.