Екатерина Петровская - Я вам не мальчик

– Знаю, и все же… И потом, срочно верните проектор! – Розалия опять приняла угрожающую позу. – Безобразие, где это видано: забирать казенное имущество домой?

– Сегодня же верну.

И. А. обратил внимание на стоящего у подоконника Фила, который, уже не скрываясь, на них пялился, и подмигнул ему. Фил отвел глаза.

– Ты новенький? Как зовут?

– Филипп, Филипп Старков.

От волнения Фил никак не мог закрыть молнию на рюкзаке.

– Поможешь мне донести проектор и экран? Ты ведь не торопишься, Филипп Старков?

– Я? Нет, конечно.

И. А. жил рядом со школой. Как только вышли за ворота, он тотчас закурил. Шли молча, И. А. погрузился в свои мысли. Фил вдыхал дым от его сигареты, и даже запах был необычный, сладковато-вишневый. В подъезде пешком поднялись на второй этаж. Фил робко мялся на пороге квартиры.

– Заходи, mi casa es su casa .

И. А. подтолкнул Фила вперед.

– Обувь можешь не снимать.

Фил с сомнением посмотрел на белый ворсистый ковер и все же снял кроссовки. Мама заметила бы, что светлый цвет – это непрактично. Фил огляделся. Вроде типичная однушка, а вместе с тем сразу было понятно, что это квартира И. А. Яркий оранжевый диван с зелеными подушками стоял практически посредине и занимал большую часть пространства комнаты. На низеньком журнальном столике располагались причудливой формы пепельницы и оплавившиеся свечи в золотистых подсвечниках. Рядом на полу примостилась деревянная фигура жирафа в половину человеческого роста. В комнате пахло сандаловым деревом и немного апельсином. Филу очень захотелось потрогать длинную шею, но он не знал, прилично ли это.

– Нравится? Привез из Кении.

Фил погладил жирафа по голове.

– Вы там тоже были?

– Люблю путешествовать.

Фил прошел вглубь и стал рассматривать фигурки на полках.

– Я почти нигде не был.

И. А. подошел ближе и бережно взял упитанного слона с четырьмя человеческими руками, сидящего в позе лотоса.

– А это мой Ганеша из Индии. Бог мудрости, знания и благополучия. Можешь потереть ему пузико. Помогает преодолеть внутренние противоречия.

И. А. передал фигурку Филу.

– Пойду искать этот чертов проектор. Кстати, как тебе новая альма-матер? – спросил И. А. из коридора.

– Ничего вроде, терпимо.

Фил все еще наглаживал круглый выпуклый живот Ганеши.

– Да какое там ничего, – раздался голос И. А. из кладовки, – гнать всех оттуда! «О, славный час! О, славный вид! Еще напор – и враг бежит» 2 2 А. С. Пушкин, поэма «Полтава» (1829) . Полностью прогнившая система.

Фил вздрогнул от неожиданности. И. А. снова возник на пороге комнаты.

– «Я волком бы выгрыз бюрократизм!» Кто сказал?

Фил пожал плечами и поставил слона обратно на полку.

– Маяковский?

– Молодец, сечешь.

Фил подумал, что, может, надо было ответить, что школа – это полный отстой. И. А. вернулся в кладовку, но и оттуда продолжал вещать:

– Школа – это моя головная боль. Менять там все надо. И оценочную систему, и пространство, да и самих учителей. Кроме меня, конечно, я другой, без ложной скромности, современный Макаренко.

И. А. принес проектор с экраном и положил на стол.

– А знаешь почему? Мне с вами интересно. Вы как гипс, а я своего рода Роден. Понимаешь?

Фил неуверенно кивнул. И. А. встал посереди комнаты. Сейчас он был похож на оратора на митинге.

– В школах кто работает? Тетки за сорок, клуши-училки. А что им надо? Отбарабанить свое и опрометью домой, варить мужу курицу. А до учеников им дела нет. Не всем, конечно. А учиться, прежде всего, должно быть увлекательно, все остальное – это уже второстепенно.

Фил никогда не слышал, чтобы взрослые так говорили. Дома все было по-другому. Родители только и впаривали про важность ЕГЭ, что нужно определиться, приложить все усилия. А еще про маячившую в случае непоступления армию, поломанную жизнь без высшего образования и тому подобное.

– У вас на уроках интересно, – робко проговорил он.

– Спасибо за добрые слова, тебе зачтется, мой юный друг.

И. А. достал сигареты и закурил.

– Систему я, конечно, не изменю, но вдруг сделаю существование маленьких Холденов Колфилдов хоть немного веселее, а? Вот, например, что обычно спрашивают у детей?

– Не знаю. Ну, кем ты хочешь стать?

– Правильно мыслишь. А я считаю, что это вообще неважно. И мне совсем не любопытно, кем ты, Филипп Старков, станешь, когда будешь пузатым дядькой. Главное, чтобы то, чем ты будешь заниматься, тебе нравилось и приносило радость. Миру не хватает радостных людей. Верно говорю?