Владимир Степанов - Кочан

– Ну-у, и чаво надоть, дочь моя? – смиренно спросил взбодрившийся Козолуп, с большим любопытством разглядывая фигуру, которая умудрилась поставить лошадей на дыбы. Он никогда не видел, чтобы баба могла это делать. – Да, ты, дщерь моя, никак навозилась где…? Ноги, штоль не йдуть? Таки подь к мине, причастись блаженная. Налью, скок не попросишь. Эван, пити не испити.

Козолуп поднял над собой бутыль с мутной «водой»:

– Не боиси…, греха тута нетуть, кады стаканец-другой на душу примешь, она токи добрей и бодрей становитси. А грех я отпушшу, ежель имеешь какой! Ходи, ходи милая, приложимся к сосуду, и ноженьки сами поведуть тебя к счастию твому, ежель ишо не имеешь такова, а я, благославлю! А можа и не…

Козолуп привстал, не договорив чего хотел и начал осматривать девку совершенно другими, не любопытными, а жадными глазами, тараща их на крепко сбитую, круглую фигуру. «Вша кака ядрёна, мать её ети! И ногою не раздавишь! Крепка баба!» – оценивал, присмотревшись к девке Козолуп.

– Тож мне, удивел бутолью стеклянной! Да у мэне их целый погрэб и коды хочу, тоды и прикладаюсь. А твоею вонючки и глату не зроблю, мутяга одна. Гнаты потыхэньку, тэрпеньем трэба, поки со слэзою попутаты можно станет. А твоя мутяга, да от такэю тилькы в телегу блеваты, птфу-у…, – девка послала смачный плевок под копыта притихших лошадей. – Так вота шо, казаты тэбэ хочу, пан Козолупэ!

Она смело, с вызовом смотрела в страшный, лохматый, и истыканный соломой облик удивлённого святого отца.

– Да ты, пановэ, мабудь запомьятав, як ворота нам росхэрачив в щэпу напрочь! Цэ ты, ты пановэ, жапою звоею курэй наших во двори пораздавкав, колысь тэбэ завурачивало в навози. Я в щеляку до утрянцы з тэбэ ока нэ зводыла. Потим бачила, уползал ты як. Як гада грэмуча с пэснякамы, товста жопа вэрхом, а глотка в навози! А щэ звященна хфигура звьётся, грэхи з народу зтаскываешь, птфу-у…

Очередной плевок снова полетел под копыта гнедых, кони, вздрогнув, нервно замотали головами.

– Зараз я в тэбэ вчаплюся рэпэём, поки нови ворота нэ зачинэшь, тай курэй нэ прынэсишь! Я не подывлюсь, що ты батька святый! Во такый сказ мий будэ, пан Залупэка, тьфуу, тый, почикай, запомьятала, як же тэбэ, Закалупэ? Ни-ни, пан Козолупэ! Во так справждни будэ. Эгэ! Добжэ!

Козолуп никак не ожидал, что в этой захудалой деревушке, вот такие водятся…, он растерянно смотрел на эту молодую, наглую нерусь, но рот его почему-то заклинило, вместо того, чтобы рявкнуть бранью, от которой с дороги в канаву сносит. Он толкнул обоих апостолов- собутыльников локтем и спросил:

– Было…, аль врёть, баба бешеная?

Они молча, пожав плечами, закивали головами, виновато поглядывая на святого кормильца своего.

«Стало быть намедни, эт я, у них во дворе топталси. А врата-то слабющие, видать нетуть в избе мужицкой руки, бабьё одно. То-то и визжали в три глотки, аки три свиньи, ни един мужик не вылез во двор» – вспоминал святой отец.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.