Анатолий Ехалов - Солнце на половицах

…На пиво в колхозе было закуплено полмешка ржи, которую три дня дед Сано замачивал в родниковой воде, потом раскладывал на столе на брезент, и крытая половиком она прорастала зелеными росточками при помешивании, чтобы не спарилась, три дня.

Потом эта рожь томилась на печи, собранная в кучу и закрытая фуфайками. Дед говорил, что это самый важный момент. Рожь, прея в тепле, набирала сладости. Потом осоложенная рожь уже открытая сушилась на печи и в нежаркой печи, отчего она принимала темно-коричневый цвет. Потом дед Сано молол ее крупно на ручных жерновах, а бабка Паня окладывала готовый солод в огромный пивной горшок. Дно горшка было выложено соломой, которая служила фильтром. Внизу горшка было проделано отверстие, заткнутое деревянной тычкой. Готовый солод заливали родниковой водой и ставили в горячую печь. Сусло доходило в печи до кондиции часов двенадцать.

Потом дед вытащил жбан на шесток, установил желоб. Наконец, тычка была вытащена, и густое темно-коричневое сусло тугой струей ударило в большой эмалированный ковшик, которым бабка Паня перехватила сусляную струю: «А ну-ка, Толюшка, отведай сладенького суслица…» Да, это было вкусно до изумления. До сих пор мне кажется, что никаких напитков вкуснее я не пробовал за всю свою жизнь. Бабка Паня, помню, варила пшеничный кисель и, заправляя суслом, хлебала его, похваливая.

А дед продолжал колдовать с пивом. Корчага с суслом осталась остывать на шестке до утра. Потом дед добавил в нее хмель и снова отправил в печь, которая на этот раз топилась. Через час корчагу снова извлекли и спустили взвар по лотку в бочонок, который отозвался в пустоте своим веселым звоном.

Бабка Паня готовила оголовок. Когда я вырос большой, то не раз принимался варить домашнее пиво сам. Разное оно получалось у меня. Знающие люди говорили, что все зависит от качества ржи. Если она выращена без химии, на навозе, то сусло получается сладким, густым. Такое сусло не требует добавления сахара и большого количества дрожжей… А получается мягким, ласковым, и человек с него не дуреет, а становится веселым, радостным и добрым…

Так что, когда оголовок делаешь, важно меру выдержать. Вышло у нас из половины мешка ржи четыре с лишним ведра пива. Целый бочонок. Оголовок влили в пиво, которое дня два ходило открытым, а потом дед поставил крышку и закрыл круглое отверстие в ней деревянной пробкой.

После этого бочку выкатили в сени, и дед с бабкой вернулись до праздника домой.

Днем родители уходили в школу, оставляя меня одного. Я выходил в коридор, прикладывал ухо к бочонку и слушал. Пиво было живое. Оно тоненько попискивало, тихонько бурчало, пошумливало. Наконец, я решился попробовать его. Принес из горки стопку, выкачал деревянную пробку, бочка сыто охнула, и моя рука со стопкой как раз вошла в отверстие. Я зачерпнул стопкой пива и осторожно вытащил его на волю…

Содержимое бочки пахло хмелем и хлебом и еще чем-то волнующим, но незнакомым. Я выпил. Было сладко, горьковато и удивительно вкусно. Тотчас ударило в нос и в голову. Стало как-то легко и весело. Я опустил руку со стопкой в отверстие крышки и снова зачерпнул пива. Но на этот раз стопка задела за край и выскользнула из пальцев. Я не огорчился. Стопок в горке оставалось много. Я побежал за новой.

Когда дня через три в гости к нам приехал брат моей матери дядя Женя, мать звала его Енькой, и мы остались одни, я решил угостить его пивом. Еще две стопки ушли на дно бочонка. Вечером мать забила тревогу:

– Да что же это такое? Стопки исчезают на глазах. Как гостей принимать будем? Я умоляюще поглядел на дядьку Женю. И он не предал меня. Он только сказал:

– А ты попробуй покачать пивной бочонок.

Бочонок качнули. Он отозвался густым утробным звоном стекла. Почти все стопки были в нем.

Против меня были предприняты соответствующие воспитательные меры. Пьяницей я не стал. Алкоголь вызывает у меня отвращение, но вот настоящее живое деревенское пиво я пью при случае с удовольствием. В меру.

…А еще помню, как варили старики по овинам общее пиво на праздник. Пиво варили в больших чанах раскаленными на огне камнями, которые переносили особыми железными щипцами. В деревне на посиделках рассказывали, как по установившейся дороге в деревню нагрянуло большое начальство в сопровождении начальника милиции. В одном из овинов и нашли они стариков, варивших пиво. Секретарь райкома топал ногами и грозился всех отдать под суд, а начальник милиции расстреливал бочки с пивом. Пиво со свистом било сквозь пулевые отверстия, набежавшие из деревни бабы визжали, мужики угрюмо молчали…