Юрий Вер - Одуванчики среднего запада

– Ничего, отварить – порозовеют.

– Капуста твёрденькая, дай вилок возьму, Ксана нашинкует.

– Люся ты мне рецепт дашь? Капустка твоя нравится – хрустит сочненько, – похвалила Мила.

– А это в красивой обёртке что?

– Бери, потом разберёмся.

Закончив «шопинг», женщины, сгорбившись, толкали тележки, доверху наполненные продуктами. Испытывали удовлетворение, будто смену отработали и зарплату получили. Есть чем порадовать близких.

– Не могу! Устала. Аж дыхание перехватило. Сердце прыгает, кровь в виски бьёт, – призналась Полина.

– Девочки, на лавочке посидим, – поддержала Мила.

Зазвонил телефон.

– Чей? – спросила Люся.

– Это сынок твой. По сто раз на день тебе звонит.

– Нет, Мила – это твой.

Мила взяла телефон: «Додик, ты? Уже подъезжаешь? Так я тебя тут и встречу, увидишь меня на лавочке. Не потащу, подъедешь и всё заберёшь. Капусту себе оставлю… Да-да. Жду».

– Вы, девочки, идите, я тут Додика подожду. Только колледж закончил – зарплата пшик.

– И я своим позвоню. Погода хорошая, посижу, а то тащи в квартиру, потом из квартиры, – присоединилась к ней Полина.

«Леночка, ты приедешь? Я набрала полную тележку. Может Саша приедет? Йогурты, он их любит… Как не надо? Для кого ж я это всё? Я тебя неделю не видела. Стыдно?! Что стыдно? – все таскают… Вон потянулось войско наше, не для себя, для детей, для внуков тащим. Ты меня обижаешь. Я сейчас заплачу! Что? Не слышу. Приедешь? Ну, я здесь с Милочкой на въезде».

Мила и Полина остались на скамейке ждать родных. Люся и Галя, передохнув, продолжили путь. С утра до полудня, гружёные провизией, тянулись из церкви обитатели «русского» дома.

Люся закатила тележку в квартиру, час раскладывала продукты, что в холодильник, что в подсобку. Рейна – кошара вылезла из шкафа, лезла под руки, тёрлась о хозяйку, мешала.

– Сейчас я тебе вкусненькое дам, только не путайся под ногами, уронишь меня.

Опустошив тележку и разложив продукты, Люся села на диван. Уф, будто вагон разгрузила . Она ощутила тяжесть в отёкших ногах и холод мокрой от пота, прилипшей к телу рубашки.

Сил не осталось, но на душе было радостно. Завтра сын приедет, заберёт. Сколько вкусноты набрала!

– Люся, ты на Макбета записалась? – спросила Мила.

– На Вильяма на Шекспира?

– На него родимого.

– Нет ещё.

– А ты запишись. Все идут.

– Сто лет в театре не была…

– Тем более! И потом, Шекспир всё-таки!

– Вот именно, это меня и пугает. Измены, предательства, убийства, кровь…

– Люся, это ж Америка! У них главное – хэппи-энд! Всегда всё хорошо заканчивается. Меня недавно сын с невесткой на «Mamma Mia» сводили. Очень понравилось.

– То мюзикл, а то Шекспир.

– Ну и что? Билеты бесплатно. Театр, знаешь, какой красивый? Отвезут-привезут. Я тебя сама запишу.

К походу в театр женщины начали готовиться основательно, за месяц. Сначала личные гардеробы перемерили, затем – наряды подруг. С трудом определились, что надеть, а потому сомнения в правильности выбора остались.

Люся постриглась. Полина постриглась и покрасилась. А Мила мало того, что постриглась и покрасилась, так ещё и маникюр сделала. Галя одолжила у знакомой волнистый, огненного цвета, парик. «Галя, тебе очень хорошо. Прям красотка», – похвалила Люся.

За пару дней до спектакля примерки начались по новой – здесь вырез большой, тут жмёт, сзади складка, рукав длинноват, бусы не подходят… Подруги пребывали в том трепетно-волнительном состоянии, которое испытывает невеста перед походом в ЗАГС. «А вдруг жених не придёт, вдруг передумает, вдруг ногу сломает, вдруг…» – закрадываются сомнения. Ничего такого «вдруг» в головы женщин не приходило, но волновались они не меньше той гипотетической невесты.

В театре подружки держались друг за дружку, чтобы не потеряться. С местами работники помогли. Усадили.

Прозвенел звонок, шум в зале стих.

Занавес раздвинулся и действие началось. С первых же минут Люсю постигло разочарование – актёры говорили по-английски. Это было настолько неожиданно, хотя и абсолютно предсказуемо, что Люся с удивлением спрашивала себя: «Как же я не подумала об этом раньше? Обязательно прочитала бы краткое содержание пьесы». О чём-то таком подумали и её подружки, а также большинство зрителей из «Русского Круга». Мила была исключением, она владела тысячью английских слов, плюс недавнее посещение «Mamma Mia» делало её опытной театралкой.

Люся помнила краткое содержание «Короля Лира», «Гамлета», «Ромео и Джульетты», но не «Макбета». Ей вспомнился яркий образ «Леди Макбет Мценского уезда», но ничего общего с Шекспировской драмой, кроме отсылки к названию, в повести Лескова не было.