Снежана Аникина - То, чего не избежать

– Не желаю вас никуда отправлять. Альберт… Посуди: каковы люди, каков я… Не бывает жизнь лишь с хорошими моментами. Везде борьба, везде конфликты.

– Ах, милый мой друг, и как они все смеют в своих жалких головушках превращать твои плюсы в минусы? Так глупо…

– А ты?..

– А я не превращаю эти положительные качества в отрицательные. Дело в том, что я очень за тебя беспокоюсь, даю советы и пытаюсь предостеречь от возможных проблем. Не обвиняй, не подозревай меня в чём-то плохом, прошу.

– Знаю, знаю. И не собирался, – Николай немного улыбнулся другу в знак того, чтобы тот выдохнул с облегчением, что и подействовало в итоге.

– Превращают твои плюсы в минусы… лишь бы себя оправдать, а обвинить и начать презирать других, очень часто невинных, – с упоением закончил свою мысль Басов. – Кстати, давно не спрашивал: как продвигается твой рассказ?

Данный вопрос заставил Дьякова ещё шире улыбнуться, даже со смущением. Наконец-то он услышал то, о чём был бы рад побеседовать.

– Какой-то прогресс да идёт. Дописываю завязку. Жду не дождусь, когда мой главный герой столкнётся с мистическим существом. Вот только уже второй день как ни сажусь писать, слова всё не лезут в голову, а после не переносятся на бумагу. Честно скажу, это приводит к неслабому раздражению нервов. А после осознания того, что и буквы не напишу, читаю книгу в надежде сбора еще большего количества материала, появления вдохновения, новых идей для деталей, символики, сюжета и прочего.

– Ха… Тут всё просто, друг: ты постоянно работаешь головой. Ты хоть когда-нибудь отдыхаешь?

– Разумеется, – как бы удивился вопросом Дьяков. – Когда сплю, – с юмором добавил он. Альберт сдержанно посмеялся, но после напрягся от мысли о том, не шутит ли он. Николай прочёл в лице того это подозрение и ухмыльнулся.

– Конечно, я сплю и делаю перерывы, когда делаю умственную работу.

– Я к тому тогда говорил, что тебе не помешал бы и физический труд. Хотя бы элементарная зарядка.

– Тоже делаю временами.

– Я рад. Многое успеваешь, как всегда.

– Всё просто: когда ты чего-то действительно хочешь, несмотря ни на что, ты это сделаешь и многое сможешь успеть. Об этой очевидности много говорят.

– Здорово, что ты всё такой же, иначе я бы негодовал, задавая тебе такие вопросы как: «А ты точно тот самый Николай Викторович?» или «Когда я упустил момент таких кардинальных перемен в тебе?»

Молодые люди уже оказались у Малой Садовой улицы, и в то же самое время слабые брызги с неба прекратились, из-за чего Басов свернул свой зонт.

– Благодарю за защиту от дождя, – добродушно и вежливо произнёс Николай.

– Не за что. Я не хочу видеть потом тебя больным и страдающим. Тебя и так частенько одолевает недуг. Итак… я, пожалуй, зайду в это кафе (указал на заведение рядом с ними). Вроде недавно отведал кофей с яблочной слойкой, а уже нагулял волчий аппетит. А у вас дома вот-вот начнётся вечер, гости сейчас приходят, если память не изменяет? Мне Елизавета Александровна рассказывала.

– Да. И мне необходимо там присутствовать. Надеюсь, я пробуду там недолго.

На этой прекрасной ноте юноши попрощались и двинулись туда, куда им нужно: один – в кафе, другой – домой, все так же по Невскому.

Вот уже Дьяков был на месте. Его встретила горничная Алёна: лет сорока, но выглядела моложе своих лет, низенького роста, в длинном платье во французском стиле и с чёрным тёплым платком на плечах. Когда Николай вошёл в квартиру, он тут же услышал различные голоса гостей. Попросив Алёну принести зелёный чай к нему в комнату, молодой человек снял с себя пальто и аккуратно повесил на вешалку, после чего перед зеркалом немного привёл себя в порядок.

Тут на расстоянии в пять шагов появилась фигура его матери, Елизаветы Александровны Дьяковой. Она была ухоженной, неконфликтной, доброй женщиной средних лет, всем сердцем любившей собственных детей и мужа; белоснежная кожа, как и у сына, густые тёмные волосы были убраны в большую и красивую шишку. Она всегда желала выглядеть элегантно, что и удавалось.

– Коля, наконец-то ты вернулся. У меня уже нервы начали понемногу бушевать оттого, что тебя всё нет – пять минут уже. Мы ведь договаривались, да и гости ждут как чуть ли не главного на вечере.

– Прошу прощения, мама. Слегка увлёкся прогулкой да Альберта встретил.

– Оба такие большие охотники до прогулок… Ладно. Слава Богу, вы порядочные люди, но за тебя я больше счастлива.

– А кто же, по-твоему, меня воспитал? – с нежностью спросил Николай, взяв материнские ручки в свои и нежно поцеловав их. При этом не дожидался ответа из-за его очевидности. Елизавета Александровна удовлетворённо выдохнула.