Юлия Фрауэнталь - Запах весны. И другие рассказы

Забившие одновременно из-под земли в разных местах распыляющиеся и крутящиеся струи представляли собой феерическое зрелище. Салюты искрящихся брызг переливались на солнце россыпями бриллиантовой пыли и щедро орошали траву, цветы, кусты и хохочущих супругов.

В поисках убежища промокшая до нитки Лиза побежала в дом, а Яков Михайлович стал пробираться к вентилю, тщетно пытаясь прикрыться рукой от барабанящих по нему упругих струй.

Наконец, ему удалось закрыть воду. Ф-фу.

Он стоял, греясь на солнышке, обтекая и улыбаясь – помолодевший и, в буквальном смысле, посвежевший.

Над лужайкой висела радуга.

Вечером того же дня они сидели в молчании перед зажженным камином в гостиной. Из сада тянуло дымком от чьего-то костра или бани. Трещали цикады. Потрескивали горящие поленья. На коленях у Якова Михайловича лежала открытая книга, а сам он смотрел в огонь, наслаждаясь этим завоеванным издревле человеческим правом приобщиться к тайне бытия.

Иногда он краем глаза поглядывал на жену.

Покачиваясь в плетеном кресле-качалке, Лиза тоже глядела на пламя – через бокал с темно-рубиновым вином. Её отполированные ноготки были точно такого же цвета. В задумчивости она постукивала кончиками пальцев свободной руки по ручке кресла.

– О чём ты думаешь? – спросил он, боясь услышать ответ и не решаясь дотронуться до её руки.

– Да так, ни о чём. – Она сладко зевнула и улыбнулась ему. – Спать хочется. Пойду, лягу.

Она встала, ласково потрепала мужа по затылку и поцеловала в макушку.

– Спокойной ночи, дорогой.

– Спокойной ночи.

Он проводил её взглядом до двери. Хотелось швырнуть книгу, кочергу, стукнуть кулаком, устроить скандал… Он вздохнул, отложил книгу и закрыл лицо руками. Потом, резко поднявшись, подошёл к камину, перемешал заискрившие красным золотом угли и вышел в туманно-влажные густые сверчковые сумерки сада.

Он глотал прохладный воздух с запахами сосны, дыма, мокрых цветов и травы – как целебный бальзам.

Нежнейшие лепестки пионов уже покрыли землю около веранды мягким розовым ковром. Тонко-тонко и убийственно нежно благоухали чайные розы в капельках вечерней росы.

Это, в конце концов, невыносимо!

Он ударил кулаком о столбик веранды. Ему сегодня не уснуть, пока… Яков Михайлович решительно вошел в дом и запер дверь.

В кабинете он зажег настольную лампу, сел к столу и сходу принялся писать, без труда извлекая из памяти события недалекого прошлого.

*

«Впервые Лиза упомянула это имя в марте девяносто девятого. Она тогда вела женскую группу по йоге. И однажды за завтраком я стал расспрашивать её об этом.

– Ну как дела на занятиях в группе? Кворум-то хоть есть?

– Всё нормально. Сейчас их двенадцать человек, так что занимаемся вовсю. – Она намазала тост клубничным вареньем. – Ах, да… Я хотела тебе кое-что сказать. Вернее, я уже некоторое время хочу попросить тебя об одном одолжении.

– Каком? – Я насторожился, зная её рысью повадку бесшумно подкрадываться.

– У меня в группе есть одна девочка, Нина. Ей где-то около тридцати, я думаю…

– Да уж, девочка, нечего сказать. Ну и что?

– Понимаешь, мне кажется, ей нужен курс терапии. Может ты смог бы найти окно в своём расписании, ну и… назначить ей консультацию? – она просительно смотрела на меня, покусывая край прозрачной чашки с зелёным чаем.

– А почему ты думаешь, что ей нужна терапия? Она что, просила тебя о помощи? – Мне не очень-то улыбалась эта идея. У меня было полно клиентов.

– Яшенька, ну ты же знаешь, я – за целостный подход, «холистический», так сказать. Занимаясь йогой, мы стараемся гармонизировать все сферы нашей жизни, – затянула Лиза на мотив рекламной шарманки, – но иногда, чтобы достичь этого могут понадобиться другие средства и методы. Девочка выглядит такой зажатой, напряженной, задумчивой и печальной. В глазах тоска вселенская просто.

– Похоже, она поэтическая натура. Или влюблена по уши.

Лиза смотрела с немым укором. Притворяясь, что сейчас обидится, она хмурилась и надула губы. Я сдался.

– Ну, хорошо, хорошо. Скажи ей, что она может мне позвонить, и мы договоримся о встрече.

– Спасибо, дорогой. Бог наградит тебя за доброту! – В её глазах прыгали хитрые чёртики.

– Я просто честно зарабатываю себе на жизнь. Тебе спасибо, что рекламируешь меня своим клиентам. Кстати, ты хоть примерно догадываешься, в чём её проблема? Впрочем, нет, не надо, не говори мне.

– А я и не знаю. – Лиза пожала плечами. – Она вся из себя такая робкая, стеснительная. Она бы и не стала это обсуждать. Когда я заикнулась о психотерапии, она заявила, что ещё не настолько сумасшедшая, чтобы ходить по психиатрам. Но я, конечно, стала её уговаривать, да тебя нахваливать – какой ты добрый, умный и всё понимающий.