Денис Пенин - 3 месяца и 5 дней эйфории

Он вдруг почувствовал внезапный прилив неимоверной радости, и что-то еще невообразимое творилось в тот момент у него в душе. В последнее время, он утратил способность испытывать какие бы то ни было возвышенные чувства. И вакуум этой пустоты вдруг наполнился свежими, почти забытыми эмоциями. Мысли о смысле жизни, незаметно растворились в этих заполненных до краев душевных пустотах.

«А что откладывать этот портрет на потом, если можно начать прямо сейчас!» – подумал он. Тем более этому порыву способствовало прекрасное настроение, душевное успокоение, приближающаяся ночь, и все что только могло быть в этот замечательный вечер!

Ему пришла идея изобразить ее на фоне неба, точнее он хотел нарисовать только ее лицо сквозь облака, или растворившееся в облачном небе. Идея была своеобразной. Конечно, можно было просто изобразить ее сидящей на диване, в общем, сделать обычный портрет. Но наш художник не легких путей в искусстве, и поэтому он погрузился в работу с головой и со всею душою своей. Работал самозабвенно, пил крепкий черный кофе чтоб меньше хотелось спать (бессонница, как ни странно «забыла» о нем после его встречи с Ольгой). Кончив работу во второй половине следующего дня, рухнул на кровать и тут же уснул. Спал крепким, исцеляющим сном. Снилась какая-то нелепая цветная белиберда. Проснувшись в девятом часу вечера, решил купить чего-нибудь поесть, и заодно прогуляться по вечернему городу.

С наступлением темноты, город становился сказочно-красивым. В нем загорались миллионы огней разных цветов, и если посмотреть на него издалека, на эти дрожащие, мигающие огоньки, то создавалось впечатление, что это вовсе не город, а россыпь драгоценных камней.

Отоварившись продуктами, Некта шел по тротуару и смотрел на фонарные столбы, вывески магазинов, на свет в окнах и ни о чем ни думал. Ему просто очень нравилось смотреть на вечерний город, залитый светом «драгоценных» огней.

Зима наступила быстро и как-то незаметно. Снег белым одеялом накрыл весь город, и за неделю его выпало столько, что уже можно было кататься на лыжах.

Ольга и Некта перешли уже на «ты» еще с осени, когда он решил, как бы ненароком, зайти к ней в библиотеку, взять какую-нибудь книжку и заодно посмотреть, как его пейзажи украшают зал. Ему повезло, потому что как раз в тот день работала она, и мило улыбаясь, узнав художника, спросила: «Хотите записаться, Некта?» С того дня у них начались более близкие отношения. Теперь их можно было встретить в городе вместе, они шли легкой походкой, держа друг друга за руку. И мне, человеку знающего Некту очень давно, были видны кардинальные перемены в нем, как внешние, так и внутренние. Иногда, встречая их вместе на улице, он, порой казалось, даже не замечал меня, все не мог отвести глаз от нее. Это уже был совсем другой человек, да, да, я и сам – то не сразу узнавал его. Взгляд был ясный, бодрый, веселый, умиротворенный, и еще, я заметил, не было усталости в его глазах. Из вышеизложенного, я сделал вывод, что бессонницы у него больше нет. Да и вообще, он стал более разговорчивым, не было той отчужденности, замкнутости, которая была до встречи с Ольгой. Казалось, она стала для него как наркотик, своего рода – эликсиром жизни, или как я шутил – «лекарством от бессонницы». Виделись они почти каждый день. Обычно Некта приходил к ней в библиотеку в конце рабочего дня, и они шли к ней. Там они ужинали и, отдохнув, шли на прогулку. Но так как городок наш был небольшим, гулять скоро надоедало, и они шли к нему домой. У него в квартире – мастерской было хоть и тесновато, но необычайно интересно, наверное потому что вся его квартира, за исключением только кухни, была заставлена: готовыми картинами, набросками, этюдами, плакатами для праздников. Создавалось впечатление, что вы попали не в мастерскую, а на художественную выставку. Так можно было подолгу, молча, задумавшись, рассматривать плоды его творчества. Ольге обстановка в мастерской была уже знакома, и поэтому, она замечала только новые работы художника, высказывая свое мнение о той, или иной картине. В основном, хвалила и если полотно было не закончено, старалась помочь советом. В большинстве случаев, Некта прислушивался к ее бесценным подчас советам.

Кстати, о существовании своего портрета она не знала, так как Некта, спрятав его под кровать, хотел подарить ей на день рожденья в мае. Некта очень полюбил Ольгу, и старался как можно чаще делать ей приятное: дарил цветы (в основном кустовые гвоздики, она их любила), духи, украшения и прочее. Конечно, приходилось в чем-то себя ограничивать. Но, в сущности, думал он, какие это все-таки были пустяки, ведь, ни какими подарками на свете, нельзя было бы выразить всю свою любовь и привязанность к ней. Ольга, зная на какие средства, он живет, неоднократно говорила: