Юрий Елизаров - Эмералд

Выдержка из отчёта полиции:

«Данные текстовые документы были извлечены из браслета одного из задержанных в ходе проверки квартир по упомянутой ранее анонимной наводке. Эти записи подтверждают его причастность к деятельности экстремистской организации, известной как «Общество поддержания улыбок», члены которой в последнее время активно занимаются вербовкой низкоуровневых граждан и ставят своей целью дестабилизацию ситуации в стране. Всего из браслета было извлечено шесть текстовых документов. Судя по датировке, можно предположить, что их автор был вовлечён в деятельность экстремистской организации около двух лет назад. Сам задержанный отказывается от дачи показаний».

Половина седьмого утра. Изумрудно-зелёный индикатор на моём браслете вспыхнул и замигал – комната отозвалась треньканьем, какое бывает, когда открываешь старинную музыкальную шкатулку. Круглый светильник на потолке коснулся моего лица мягким, приглушённым светом. Ещё десять минут и зазвучат фанфары, ознаменовав начало нового дня.

Я не стал дожидаться общегосударственного будильника и вынырнул из-под одеяла, опустил ноги в домашние тапочки, поднялся и, убрав постельное бельё, сложил спальное место в диван. Управляемая нейросетью камера в углу комнаты обернулась в мою сторону и одобрительно мигнула такой же зелёной лампочкой, какая была на браслете, что с четырнадцати лет обрамлял моё левое запястье.

После пробуждения нужно было сделать зарядку. Я встал посреди спальной комнаты, которая теперь уже стала гостиной, и под сонный аккомпанемент музыкальной шкатулки начал поочерёдно разогревать все свои члены вращениями: сначала шея, потом кисти рук, предплечья и плечи, таз и туловище, коленные суставы и стопы. Закончив, перешёл к наклонам – не сгибая ног доставал ладонями до пола, выпрямлялся, повторял снова. Растяжка с детства позволяла без труда выполнять подобные упражнения.

Свет в комнате стал ярче. Раздался гром фанфар.

Я на секунду застыл, а затем сменил положение – одна рука на поясе, вторая вверх – начал делать наклоны вправо и влево. Затем приседания, подъём колен к груди и отжимания от пола. Когда я закончил, камера снова подмигнула мне зелёным, будто бы говоря «так держать, гражданин, благодарим Вас за Ваши последовательные действия». Я расплылся в улыбке, как это обычно и бывает в начале нового дня, когда ловишь очередной «изумруд» в свой стрик. Всегда приятно получить одобрение от Системы контроля последовательности – это даёт жизнеутверждающий настрой, который при должной дисциплине может продержаться всё время бодрствования.

Подойдя к шкафу-купе, что расположился у стены напротив моей кровати, я достал с нижней полочки пакет со свежими носками и вскрыл его. Оставшийся от них целлофан был тут же закинут в автомат для утилизации. Белоснежные, как и моя спальная пижама, носки отправились на стул. Далее я извлёк из шкафа запечатанный комплект одежды для работы: брюки, сорочка и галстук. Открыл его, сложил вещи поверх носков. Использованный пакет сжевал всё тот же вечно голодный до целлофана автомат.

Как и был, в спальной пижаме, я прошёл в ванную комнату, где умыл лицо ледяной водой и почистил зубы. В зеркале на меня поднял глаза двадцатипятилетний молодой человек. Я пригляделся к своему отражению и подумал: «А действительно ли молодой?» Один коллега по работе, поздравляя меня с днём рождения, как бы в шутку сказал, что в этом возрасте завершается биологический рост организма, и он начинает увядать. Если это так, то, получается, всю оставшуюся жизнь мне только и предстоит, что стареть.

Всё тщательней исследуя лицо в отражении, я искал на нём тень неизбежного конца. Казалось, и правда: кожа уже начала блекнуть, набрякшие мешками глаза теряют выразительность. А что тогда будет к тридцати годам? Или когда стукнет сорок?

Я ещё раз ополоснул лицо, чтобы смыть с него проступающего старика и, вытершись полотенцем, чуть ли не носом уткнулся в зеркало: широко раскрыл глаза, одёрнул правое веко, оскалился и лишь тогда удостоверился, что со вчерашнего дня в моём отражении ничего не изменилось. От дыхания стекло запотело, и когда я подался назад, вместо своего лица увидел там лишь мутное пятно. Словно повинуясь внезапному порыву, моя правая рука указательным пальцем очертила на нём дугу.

Управляемая нейросетью камера в углу ванной, настороженно выдвинув объектив, с интересом изучала мои телодвижения, но, не найдя в них ничего предосудительного, дала зелёный свет. Я перевёл взгляд с неё на улыбающееся мне с зеркала мутное пятно и улыбнулся ему в ответ. Такое иногда случается – случайные мысли приводят к спонтанным действиям. Небольшой и естественный сбой в отлаженном механизме, который не требует к себе особого внимания.