Кристен Соул - Сердца нет!

Однажды они играли в игру «Волчья стая» [1] "Волчья стая" – местная детская игра. Обычно играют дети возрастом до 9-10 лет. Хотя омеги в привычном понимании не являются теми, кто выполняют всю работу, однако они находятся на низшей ступени иерархии в стае, что для детей сразу же равносильно понятию "слабак", а значит беспрекословному подчинению более сильному. Так игра и переросла в тот вид, который мы наблюдаем в истории. , и как-то так вышло, что Ларри выпала роль Вожака. Суть игры заключалась в том, что вожаку придумывали «добычу» – некое задание, которое он должен был выполнить, и если не выполнял, то становился омегой [2] (для ознакомления) Стая представляет собой семью, в которой находится до 20 особей. Все волки подчиняются Альфа-паре. За ней по иерархической лестнице следует Бета-пара. За ними идут Гамма-волки и самая нижняя иерархическая ступень Омега-волки, к которым относятся пожилые особи, слабые, раненые и волчата. – низшим по статусу волком в стае, – и делал неделю всё, что ему прикажут. А если выполнял, то остальная стая подчинялась вожаку тот же срок. Ларри несколько раз подряд становился Вожаком и ни разу не проигрывал: не в его правилах, всегда предпочитает идти до конца. С тех пор прошло уже много времени – пару лет точно, – а ребята будто по привычке остаются его преданной стаей. Ларри не особо нравится это подчинение, можно сказать, беспрекословное, поэтому он никогда не даёт им какие-то из ряда вон выходящие приказы, но тем не менее услугой «принеси-подай» пользуется регулярно.

– Привет, чего не едите? – спрашивает Ларри ребят, в глазах которых он видит то радость, то укор. Смотря на кого посмотреть.

– Тебя ждём, – отвечает Томас, медленно и демонстративно закатывая рукава пиджака. Томас – это тот, что с укором во взгляде, поблёскивающем из-под выбившихся из короткого хвостика непослушных чёрных волос. Подумаешь, Ларри опоздал на полчаса из-за того, что старательно упаковывал подарок Мэриану, который должен прилететь завтра, и теперь ребятам осталось десять минут на поесть. Но ведь он никого не заставляет его ждать. По крайней мере, так преданно.

– Да остыло же уже всё, налетайте, – говорит Ларри, потирая руки, и замечает, что ребята не притрагиваются к еде до тех пор, пока он не надкусывает хрустящую куриную ножку. Как только он начинает смачно жевать, сквозь урчание животов доносится чавканье остальных мальчишек. – Ну вы и странные, – бубнит Ларри с набитым ртом.

– Это, – отвечает курносый Шон, – дело чефти. – Он сидит напротив и периодически дёргает головой, чтобы белобрысая чёлка не измазалась в курином жиру, пока тот ест.

– Да я уже давно не Вожак… – с ноткой раздражения говорит Ларри, откладывая обглоданные косточки в сторону и вытирая пальцы о салфетку. «Вот заладили». Взяв полбулки хлеба из корзинки, надавливает на мякоть большими пальцами, разламывая его, и отдает больший кусок третьему другу, сидящему справа от него, – Ховарту.

– Спасибо, Ларри, – Ховарт тихо благодарит его, беря кусок хлеба своими тонкими пальцами. Он выглядит слишком болезненно после Мора. А говорят, здоровье всех выживших укрепляется! Ну как же, вот пример ходячего трупа. Порой Ларри кажется, что лучше бы тот помер, чем вот так вот жить: его руки постоянно трясутся; волосы жидкие-жидкие; костлявые пальцы ледяные; под глазами – тёмные, будто воздухом вздутые мешки; худой, страшно смотреть; одежда висит на нём, даже учитывая, что носит самый маленький размер. Ларри давно уже вырос из прошлогодней формы, а этот до сих пор носит ту, что в первом классе надевал. Кожа да кости, одним словом. Дышит куда-то в область пупка Ларри, когда рядом идут.

Хотя, надо признаться, Ларри сам удивляется, насколько вырос за последний год. Вот-вот ему исполнится одиннадцать, а он уже метр семьдесят! Нет, он слышал, что это у них семейное – быстро расти, – но то говорила его сестра, которой верить порой было себе дороже. Но тут, чертовка, не соврала.

– Смотри, вон Таня снова сюда оглядывается, будто сова. Ща голову свою свернёт, ха-ха, – хихикает Шон, глядя то на Ларри, то воровато на девочку за столом поодаль от них, сидящую с парочкой подруг и периодически поглядывающую в их сторону с мягкой улыбкой на лице.

– Пусть пялится, – без интереса отвечает Ларри, накалывая на вилку кусок варёного картофеля.

– Правильно, я слышал, что надо им показать, будто ты не заинтересован, и они начнут за тобой бегать толпами! – поддерживает его Шон, усмехаясь и кусая помидор.