Фарход Гулямов - Вожак стаи отпустил мальчика

Буюк Ипак Йўли – Великий Шёлковый Путь.

Атиргюль – роза («атир» – духи, аромат + «гюль» – цветок, роза).

Курпача – стёганое одеяло.

Раскалить масло – хлопковое масло сначала надо раскалить до белого дыма, чтобы ушли горечь и неприятный запах. Иначе приготовленная на нём пища будет несъедобной. Желательно еще хвостики луковые до темно-коричного обжарить и выбросить – так точно уйдет вся горечь.

Келинчак – невестка… В Средней Азии только что вышедшую замуж молодушку сразу видно по нарядам и украшениям, по особому поведению.

В Узбекистане, к слову, есть способ надолго, к какому-нибудь торжественному случаю (например, к возвращению сына с армии), свежим сохранить виноград – хоть до следующего лета. Целый куст с урожаем обкладывают соломой, потом обмазывают саманной глиной и оставляют до назначенного часа. Потом. к приезду дорогого гостя, «распечатывают» сладкое сокровище, которое тот сам срывает с лозы. Правда, потом виноградник года три «отдыхает».

Усма – вайда красильная, красильная трава, крутик, синиль, фарбовник. Сок листьев усмы жен-щины Востока используют как краску для бровей, для восстановления волос, укрепления корней.

Сурма – мама готовила этот черный порошок для покраски бровей и ресниц из натуральных ингредиентов по древнему рецепту. Я запомнил только небольшой, сантиметров 15 длиной, металлический сосуд, который она ставила на огонь: по форме что-то среднее между лампой Аладдина и восточными туфлями с загнутым носком.

Дехканин – крестьянин, земледелец.

Вареный лук в зубах терпеть не могу с детства. Вспоминается один случай. Где-то в средних классах мы здорово поработали на стройке нового дома моего друга-одноклассника и я очень хотел есть – аж до потери сознания. Сели за дастархан. Мама моего друга приносит огромный тавах (плоская тарелка для второго) горячих манты. Она несет, а я чуть слюной не захлебываюсь. Но, как воспитанный мальчик, дождался приглашающего жеста хозяйки и протянул руку к тарелке (манты ели руками). Обжигая пальцы, взял огромные манты (наверное, граммов двести весом) и голодно откусил половину. И застыл! В зубах противно захрустел вареный лук, нарубленный вместе с мясом – второго было явно вполовину меньше. Как быть дальше? Выплюнуть обратно? Мне это и в голову не приходило. Не жуя, давясь и борясь с тошнотой, проглотил первую половину, вторую кое-как запихнул в рот и, поблагодарив за угощение, сбежал. «Фархад, сынок, куда? Ты же голодный?» Я мог ответить только междометиями. С тех пор я осто-рожно выяснял у друга: что его мама готовит к обеду.

Ограда в деревенском доме – подсобные помещения под одной крышей.