Ольга Манскова - Хранители. Сборник рассказов

На месте её собственного дома в этом варианте города оказалась ещё одна многоквартальная постройка, окружённая трёхметровым забором, с охраной и цепными собаками на проходной. Пробовала Даша вновь разыскать пространственный тоннель и вернуться обратно через Гостиный двор, но его не обнаруживалось, и она напрасно несколько раз проходила вдоль той части «Гостинки», что выходила на Садовую, и уже начала вызывать подозрения у продавцов. В Эрмитаж ей было и вовсе не попасть: здесь он был закрыт для всех посетителей, кроме иностранных туристов.

Становилось всё холодней, и Даша мёрзла в лёгких джинсах и толстовке. Свою осеннюю курточку она сдала в гардероб в Эрмитаже. В полном отчаянии, Даша вновь предавалась блужданиям по городу, описывая круги по его центру. Пару раз она прошла мимо храма Спаса на крови, побывала и у Казанского Собора. Повсюду было полно нищих и убогих, одетых в лохмотья. Деньги, по всей видимости, здесь были другие: она слышала, как мальчик на улице купил себе с лотка мороженое «за две сотни». Там же, откуда она пришла, мороженое стоило копейки.

Кроме нищих, спешащие по своим делам люди не выражали никаких эмоций на своих каменных лицах. Так что, на сочувствие кого-либо рассчитывать не приходилось. Уже начинало темнеть, и, будто тараканы из щелей, на улице появлялись парни подозрительного и явно бандитского вида, с бритыми затылками и полным отсутствием интеллекта. Их становилось всё больше и больше. Из многих забегаловок, подвалов и валютных ресторанов гремела разухабистая музычка с преобладанием шансона. Даша не знала, что ей теперь делать и где можно было бы переночевать сегодня…

Она шла вдоль Фонтанки, когда увидела впереди две фигуры: маленькую, детскую и женскую, в длинных одеждах. Когда они приблизились, Даша рассмотрела необычайно стройную для своего возраста, высокую пожилую женщину, одетую в чёрное платье в мелкий цветочек и тёмную косынку, почти полностью покрывавшую седые до белизны волосы, и с ней маленькую девочку, лет пяти или шести, в лёгоньком синеньком платье в белый горошек. Одетые не по сезону, они, казалось, не мёрзли на стылом ветру.

Гордая осанка старшей, казалось, не предполагала того, что произошло дальше. Поравнявшись с Дашей, дама в платке неожиданно спросила:

– Извините, девушка, вы не могли бы нам с внучкой помочь?

– Чем же я могу вам помочь? – удивилась Даша.

– Понимаете ли, мы испытываем очень страшную нужду, хотя и временно. И обратиться нам за помощью не к кому, – сказала женщина.

Маленькая девочка строго и внимательно следила за происходящим умными серыми глазами, в глубине которых порой мерцали синие искры.

– К сожалению, у меня совсем нет денег, – попыталась объяснить Даша.

– Мы всё обязательно отдадим! Примерно через две недели приедут родители этой крошки, и у нас будет всё необходимое. Но сейчас мы голодаем, и уже не первый день нам абсолютно нечего есть.

– Хорошо, – нашлась, наконец, Даша, – возьмите, вот, мой перстень, он из золота, и продайте его, получите деньги.

– Милая девушка! Мы в тебе не ошиблись. И – не бойся, мы тебе обязательно вернём это кольцо. Мы возьмём сейчас денег под залог. Где ты живёшь?

– Я? Ну… Не надо мне ничего возвращать! – ответила Даша.

– Не надо? Нет, твоё кольцо однажды будет ждать тебя дома, когда ты туда вернёшься, – улыбнулась странная женщина и потянула к себе девочку, которая смотрела на Дашу так, будто желала запечатлеть в памяти её лицо.

Даша в ответ только улыбнулась – и засеменила прочь. Пройдя метров пять, она обернулась. Но никого, идущего по набережной Фонтанки, уже не было. «Очень странно», – подумала Даша и продолжила своё бесцельное гулянье по городу, который казался ей странным и мрачным, несмотря на разухабистое веселье, доносившееся порой от кафе и ресторанов.

От Фонтанки Даша свернула в глубину кварталов и дошла до Садовой. И тут же пожалела о том, что сделала это. Более мрачных мест она ещё никогда не видела. На очередном перекрёстке Садовой, возле подвального кабака, стоял человек, писающий под себя и бормотавший несвязный бред, и от которого несло даже не водкой, а жуткими и ядовитыми испарениями с тяжёлым запахом пластмассы. Затем он встал на четвереньки – и пополз. Возле следующего угла дежурили дамы, одетые в высокие чёрные сапоги, юбки-пояса и меховые жилеты с длинным ворсистым мехом. Дамы были накрашены до самых ушей с подведёнными чёрными «стрелками» глаз. Повсюду из смрадных зловонных подъездов несло мочой и блевотиной, и несколько стай диких собак, то и дело перебегавших улицу, с чувством исполняемого долга гавкали на случайных прохожих.