Павел Бутяев - Зимний Страж

– Зовут-то тебя как?

– Дмитрий, а вас?

– Имя свое я уже много лет никому не говорила, бабкой представлялась, только сама себе его говорила, чтобы не забыть. Надеждой меня звать.

В моей голове всё ещё никак не укладывалось то, почему она так ненавидит деревню и ее жителей. Я пересилил свою скромность и возобновил разговор новым вопросом:

– А почему вы так деревню ненавидите?

– Говорю же я, там все полные эгоисты.

– Почему вы так считаете?

– Лет двадцать или тридцать назад, уже точно не помню, я ходила туда часто, так же, как и ты, считала, что там все прекрасные. Настал тот самый день. Я тогда снова была в деревне. Был сильный ветер, такой сильный, что, казалось, он может унести целый дом с собой. А возле одного из домов стояло старое дерево, тощее, если упадет – не убьет, но ушибов понаставит. Оно не выдержало натиск ветра и упало. Прямо на меня. Еще чуть-чуть – и нет меня, но повезло. И люди видели это и просто проходили. Хозяин дома выбежал на улицу, но увидел, что его постройка не повреждена и ушел. А я лежала там долго, около часа, может больше, может меньше. Только один из всей деревни человек помог мне. А другие просто прожигали меня своим мерзким взглядом и проходили, не сказав ни слова, ни дернув и рукой, чтобы хоть как-то помочь. Обморожение заработала, ушибы, а им плевать. Тьфу!

Старуха плюнула куда-то в сторону и скорчила недовольное лицо. Я не мог поверить. Я в это даже и не верил, но где-то глубоко в душе, начал подозревать, что, наверное, Надежда говорит правду. Если это так, то… Я и не хочу даже говорить об этом. Но ведь в деревне все такие добрые, любили друг друга и меня. Почему в ее рассказе они такие – бездушные, серые.

Мой взгляд вновь устремился на повязку, обмотанную вокруг головы так, что полностью закрывала глаза. Я прекрасно знал, для чего так перевязывают глаза. Спрашивать про причину такой огромной проблемы я не хотел, но любопытство взяло верх надо мной:

– Извините за вопрос, может я вас могу им обидеть, но мне хотелось бы узнать это.

Надежда не дождалась моего вопроса, и сама перебила:

– Про глаза?

Я с чувством стыда выдавил из себя одобрительные звуки.

– Эх… Пару дней назад это случилось: ночь, метель, я лежу, сплю, стук в дверь. Глазка в двери у меня нет, поэтому я крикнула через дверь, чтобы спросить кто это. В ответ ничего. Я прислушалась – какие-то звуки, как будто мурчание кошки, а животных я люблю. Тогда я, по привычке, открыла дверь, тут на меня набросился какой-то страшный, жуткий, как черт, зверь, то ли волк, то ли медведь, сама того не поняла, исцарапал все лицо, глаза, к счастью, возле двери ружье было. Если бы не было его там, то и меня бы уже здесь не было, одни кости. Как я могла поверить, что сюда кошка забрела?

Старуха водила рукой по оружию, как будто поглаживая его, как своего питомца.

– Вы убили его?

– А кто знает? Может убила, может ранила, а может так, напугала просто. Убежала эта тварюга в лес, наверное, не видела я ничего, только чувствовала.

Мне стало совсем не по себе. Если бы я открыл дверь в ту ночь, то со мной бы было то же самое.

Каждая секунда нашего разговора согревала меня лучше, чем камин, стоящий в двух шагах от меня. Я не знал, кто она такая, но для меня она уже становилась настоящим другом. Я знал, что она вовсе не желает мне зла, а даже наоборот, хочет, чтобы у меня все было в порядке. Ее благие намерения выдавала ее манера речи – она была спокойная, добрая, но строгая.

Я достал из своего рюкзака кусок испеченного мною из последних запасов муки хлеба, перекладывал его из руки в руку, а затем приступил к употреблению. Трудная дорога израсходовала всю мою энергию, все мои силы, нужно было подкрепиться.

– Если устал, можешь пройти в ту комнату, – Надежда указала пальцем на дальнюю дверь, – и вздремнуть.

– Спасибо.

Она будто прочитала мои мысли. Я встал со стула и прошел в ту самую комнату. В ней не было ничего необычного – ковры на стенах, старый деревянный шкаф, небольшой письменный стол, пару книг, а слева от входа в комнату – маленькая кровать, не менее старая, чем шкаф, но я сейчас, казалось, усну даже на камне. Я сбросил с себя одежду, положил рюкзак возле стола, поправил подушку, лег в кровать, накрылся теплым одеялом и стал тонуть в своих снах. Глаза стали закрываться, отправляя меня в сказочный мир. Интересно, какие сюрпризы он приберег для меня на этот раз? Ветер скребся своими когтями, требуя впустить его в дом, чтобы он сумел разрушить все тепло, отданное камином, и вновь испытать на мне свое разрушительное оружие – холод, страшный, как дикий и опасный зверь. Засыпая, я все думал про Надежду. Как она так быстро привыкла к такой жизни, жизни без зрения? Я себе и представить такого не мог. Пытаться взглянуть, а видеть лишь пустоту.