Анастасия Горкина - Верный

– Так что, Верка, клиент остался доволен? – спросил Швырягин, искоса поглядывая на Крушина и придумывая: откуда могла взяться собака. – Что-то быстро ты с ним справилась.

– Что ты за шило, Илюша? Конечно, клиент доволен, когда по-другому было. Зануда только ужасный.

– Хм, иностранцы такие. Рот откроют и все. Через пару часов ты уже интеллигент.

Швырягин с Веркой начали смеяться, но их прервали:

– О, лярва, быстро же ты вернулась. Чужаки, поди, послаще наших распущенных мужиков, да? А ты, Швырягин, пес блудливый, слыхал фразу «каждой твари по паре»? Вот тебе и пара, – Федор Константинович указал на бладхаунда, а потом сунул в руки бармену записку. – Инструкция по использованию прилагается. Зовут Верный. Верка, быстро по номерам пройдись, насчет ужина узнай.

– Машкина же очередь! – возмутилась девушка.

– Машка с таким брюхом ходит, что один неверный шаг – и пузо лопнет. Сама же знаешь, какая лестница крутая! Сходишь, не обломишься.

Крушин скрылся за дверью своего кабинета и не показывался до вечера. Верка поднялась на второй этаж, где находились спальни. Первый номер принадлежал мадам Жазель. Конечно, это было прозвище, просто женщина стеснялась своего настоящего имени. «Смородина Таня Яковлевна – что это за жалкий набор букв?! – причитала гостья. – Лучше зовите меня мадам Жазель, так поприятней». Таня Яковлевна не имела ни детей, ни мужа, ни даже кошки. Она жила одна в огромном особняке в соседнем городе. В первый раз женщина посетила трактир пять лет назад. Как-то за ужином мадам сильно напилась и в полном беспамятстве ввалилась в кабинет хозяина, а тот по доброте душевной проводил ее до номера, покинув его через пару минут. Однако на следующее утро мадам Жазель заявила, что влюбилась в своего спасителя. С тех пор каждые два месяца женщина поселяется в одном и том же номере «Синих елей» в неугасаемой надежде завладеть сердцем Крушина.

Верка довольно громко постучалась:

– Мадам Жазель, выйдите на момент, поболтаем.

Дверь открылась, и на пороге появилась Таня Яковлевна в длинном черном платье и в перьях. Дополнял картину томный взгляд, в котором читалось желание.

– Что хотела, милочка?

– Честно? Все мечтаю свести вас с Подвыпившим, да парня жалко, – огрызнулась Верка.

– Вот когда я выйду замуж за Феденьку, – приторно улыбнулась Жазель, – ты у меня попляшешь, курва.

– Плясать я и без тебя умею, а о Крушине забудь. Он, конечно, то еще хамло, но отдавать его в лапы разукрашенной куницы я не собираюсь!

Верка толкнула мадам Жазель в номер и хлопнула дверью. Они невзлюбили друг друга с самого начала. Девушка с отвращением плюнула и направилась ко второму номеру. Здесь жил картежник Брусков Вася Андреевич. У него не было дома с того момента, как он проиграл его. Крушин устроил Брускова дворником по соседству. Зарплаты хватало только на проживание в трактире, но Вася не жаловался. Верка постучалась. Из комнаты показался плечистый крепкий мужик в растянутой майке, широких штанах, давно не бритый.

– Здорово, Брус. Что нового? – задорно начала официантка.

– Потрите мне манжет, кто это к нам пожаловал? Ежевичка моя пришла.

– Как видишь. Что на ужин желаешь?

– Приходи ко мне вечером, можешь без еды, – кокетливо подмигивая, произнес Брусков.

– Ох, Вася Андреевич, боюсь, что даже на поцелуй монеток у тебя не хватит. Могу предложить заплесневелый хлеб, подойдет? – улыбнулась Верка.

– Оставь его себе, наглая леди, – притворно обиделся Брус и театрально отвернулся.

Верка залилась смехом:

– Ладно, ловелас, пожарим тебе курочку под сто грамм с огурчиком. Согласен?

Вася Андреевич моментально согласился и проводил девушку взглядом до следующей двери. Самый большой номер занимала семья местных аристократов. Суровый, но на удивление спокойный Леонид Семенович Клячин обитал в трактире со своей не слишком обожаемой женой Людой, довольно страшненькой и совершенно невыразительной. У них был сын – маленький мальчик, который унаследовал внешность и капризный характер матери и жесткий нрав отца. Верка недолюбливала Клячиных, но, если бы пришлось выбирать, Клячины или мадам Жазель, она бы отдала предпочтение аристократам. После стука в дверь в коридор вышел глава семейства.

– Я слушаю, – без нотки нежности сказал Клячин.

Хорошо, что Верка изучила такой тип людей. В разговоре с ними надо быть краткими, четкими и почему-то вежливыми.

– Уважаемый Леонид Семенович, я пришла к вам, чтобы узнать, что вы и ваша замечательная семья будут кушать на ужин.