Сергей Федоров - Палингенезис

На небе светило солнце, вокруг царила тишина, лишь часы медленно тикали на запястье… В моей голове возникли банальные, но близкие сердцу строчки.

В темном мраке своей души я ищу путь в самое сердце.

Весенним утром выйдя к солнцу, чтобы согреться,

Поглощая дым легкими, и мне от этого, увы, никуда не деться.

Раздеться и выбросить одежду, словно воспоминания,

Проклятье, живущие из самого сердца страдания.

Разве все это важно? Если в моем сердце живет вера.

Каждый шаг – это маленькое поражение перед настоящей победой.

Я закрываю глаза и возвращаюсь в две тысячи восьмой – год чудес и того, чего я до сих пор не могу объяснить.

Осеннее утро; на часах шесть, на календаре воскресенье. Я выхожу из подъезда и выкуриваю первую сигарету. Я редко встаю так рано, но в тот день рассвет манил меня надеждой на нечто удивительное. Иду по знакомой местности в сторону центра: всё те же дома, окна и все тот же я. Пустынные улицы заставляют меня вспомнить о моем одиночестве, но я его не боюсь.

У меня была девушка, но, в сущности, я был предоставлен сам себе. Наш роман был лишь союзом плоти, а вовсе не душ. Каждую ночь наши тела сплетались в страстном единении, но по завершении акта мы отворачивались друг от друга и укутывались в разные одеяла. На тот момент такая модель отношений казалась нормальной, но я понимал, что все это кончится плохо для кого-то из нас.

Мы почти не разговаривали, только ругались. После каждой ссоры мы выкидывали кольца, которые носили в знак преданности друг другу, посылали всё к чертям, но через время возвращались в ту же постель. Этот паттерн мог бы длиться очень долго, если бы однажды я не встретил Таню.

Она была скромной девушкой. У нее была заурядная внешность, но красивые глаза и такой проникновенный взгляд, который невозможно было забыть. Она носила бесформенные мужские толстовки не по размеру, словно донашивала одежду за старшим братом. Но все это не имело значения – меня привлекал ее внутренний мир.

У нас с Таней были общие знакомые, поэтому узнать ее номер не составило труда. Я хранил его в телефоне как ценную находку, а ее имя стало для меня талисманом. Я совсем не планировал ей написать. Я был слишком неуверен в себе, чтобы решиться на такой шаг.

В один из осенних дней мне позвонила общая приятельница и предложила съездить в лес и заодно посетить заброшенный завод. Я хотел отказаться, сославшись на недосып, но она вдруг произнесла:

– Таня едет с нами.

Я тут же охотно согласился.

Мы ехали в душном автобусе, но мне было все равно. Надев наушники, я наблюдал за Таней. Она была для меня чем-то загадочным, неизведанным, словно гостьей из другого мира. Я боялся заговорить с ней, поэтому просто любовался издалека.

Мы гуляли по лесу, подруга делилась знаниями о растениях и деревьях, а я все время смотрел в небо. Мой взор и мысли всегда тянулись ввысь. После часовой прогулки мы вышли к заброшенному заводу, где когда-то производили чугунные трубы. Из-за кризиса предприятие закрылось, а все ценное разворовали: всё, что осталось, – старый кран да само здание. Мы блуждали по пустым коридорам. В помещении было темно. Окна были забиты и лишь тоненькие струйки света пробивались между досками, слегка освещая силуэты моих друзей. На лестнице, ведущей на крышу, ступени попадались через раз, поэтому приходилось быть осторожными, дабы не провалиться вниз. Когда мы наконец поднялись, нам открылся живописный вид на лес, а за ним крепостью расстилался город.

Мне хотелось привлечь внимание Тани. Я бросил взгляд на старый строительный кран, стоящий практически впритык к краю здания, и в голову пришла идея. Разбежавшись, я прыгнул и еле успел ухватиться за железную балку машины. Прежде я бы никогда не сделал подобного, но сейчас я был бесстрашен. Довольный собой я махнул девушкам рукой и полез наверх. Карабкаясь, я почувствовал, как кран затрясся. Опустив голову, я увидел, что Таня последовала моему примеру. Подруга, оставшаяся внизу, повертела пальцем у виска, в ответ мы улыбнулись и полезли дальше.