Владимир Александров - Любовь моя, разведка!

Но когда майор гулял в веселых мужских компаниях, где все на несколько часов становились холостяками, ночные бабочки были очень даже им востребованы. Последний раз Понару развлекался с компанией честных и добросовестных тружениц интимной сферы чуть больше полугода назад. Это произошло под Рождество, в Бухаресте, на вилле одного из приятелей по университету. Жена хозяина дома уехала в Карпаты покататься на лыжах с подругой. Муж остался в городе по причине крайней необходимости завершения некоего масштабного проекта до конца календарного года. Воспользовавшись ситуацией, как-то раз длинным и скучным зимним вечером этот самый временно одинокий муж позвал давнишних собутыльников к себе домой – тряхнуть стариной. В разгар попойки молодым мужчинам – как всегда это бывает в изрядно подогретых алкоголем коллективах – захотелось разнообразного секса без претензий. По такому случаю на виллу прибыли барышни по вызову, и целомудренная поначалу вечеринка плавно переросла в оргию. Было забавно. Понару в ту ночь переживал необыкновенный подъем и испытывал настоящее вдохновение, занимаясь любимым делом. Он не просто вступал с приглашенными женщинами в интимную связь, он буквально их насиловал. Одну за другой, одну за другой, потом целой группой, потом снова каждую в отдельности. Он тогда показал им всем, кто тут настоящий мачо! Кто тут главный и недосягаемый на этих сатурналиях! Ближе к утру проститутки от него старались спрятаться, но он оставался неутомимым и яростным, как зверь. В их лице Ион как будто мстил за что-то всей женской половине человечества. Он гонялся за ними с криками: «Стоять!!! Смирно!!! Я майор румынской армии!!! Это приказ!!! Всем строиться!!!» Молодой Понару был в тот момент на вершине счастья, это была ночь его триумфа. Сексуального триумфа! А другого ему и не требовалось.

Но подобные контакты с девицами с пониженной социальной ответственностью случались в его практике все реже и реже. Майор перешел на другой уровень – теперь основным контингентом его устремлений составляли либо такие же, как и он сам, любительницы приятных ощущений в постели, либо женщины, разочаровавшиеся в супружеской жизни, часто разведенные.

При этом Понару избегал заводить постоянных любовниц. Многие дамы, возможно, и хотели бы задержаться с ним подольше – видный молодой офицер, симпатичный, беззаботный, обеспеченный – но ему с ними становилось уже скучно. Добившись очередной женщины, он сразу терял к ней интерес, отбрасывал ее в сторону и пускался на новые поиски.

И вот сейчас, в вечернем ресторане гостиницы «Перла» он опять на своей любимой охоте. Его взгляд вновь и вновь возвращался к миниатюрной женщине в глубине зала. Уж больно хороша! И Понару выжидал.

Неожиданно картина изменилась – к столику, за которым сидела женщина, подошел мужчина лет тридцати пяти. Неплохо одет, хорошо выглядит, все при нем. Но выделить какие-то специфические особенности в его облике и поведении не получалось – их просто не было. От такого отвернешься – и уже забыл, как он выглядит.

Не спрашивая у дамы разрешения, мужчина уверенно сел напротив нее. Она посмотрела на часы и что-то недовольно сказала. По манере их общения друг с другом наметанный глаз Понару сразу определил – это либо муж, либо давний и надоевший любовник. Лицо красавицы выражало нескрываемое раздражение, в поведении же мужчины полностью отсутствовало стремление понравится своей спутнице. Типичная семейная пара, в которой супруги успели изрядно надоесть друг другу.

Через некоторое время мужчина взглянул на часы и что-то сказал сидящей напротив него даме. Та нахмурила брови и бросила в лицо мужу резкую фразу. Тот ответил в той же манере – между ними возникла короткая, но эмоциональная перебранка. В конце концов мужчина схватил с белоснежной скатерти салфетку, коснулся ею уголков рта и резким движением швырнул на стол. Понару, как ни напрягал слух, ничего из того, что происходило за дальним столиком, услышать не сумел. В ресторане вовсю раскручивался маховик ежевечерней кутерьмы – гомон посетителей, суета официантов, звон посуды. Вдобавок, небольшую эстраду уже оккупировал доморощенный вокально-инструментальный ансамбль. Отчаянно фальшивя, но громко и старательно, он исполнял румынские перепевы мировых шлягеров.

Понару продолжал наблюдать. Неожиданно мужчина резко встал из-за стола, подошел к сновавшему между столиков официанту, и что-то спросил, показав на свой столик. Наш наблюдатель уловил, что разговор велся на французском.