Евгений Скоблов - Санаторий «28 марsа». /записки из дневника Странника/

– С голубой….

– Не важно. Говори своё желание… А деньги у тебя есть?

Во дворе дома, где за милой беседой проводят время временные влюблённые, никого не наблюдается. Ибо вторник, ибо около одиннадцати утра, ибо… Но отовсюду за ними наблюдают окна п-образного дома, со всех четырнадцати этажей. Кто может быть за стёклами этих окон – не разобрать, их слишком много.

Тем не менее, Странника, как истинного поэта, волнует его мимолётная спутница по закоулкам Гиперзоны. Кстати, простая, ясная и относительно безопасная схема «деньги-товар», придаёт дополнительный, весьма волнующий смысл этой случайной встрече… Впрочем, прелесть момента, заключающаяся в сладостных представлениях может запросто поломаться: дверь подъезда откроется, и рядом с ними окажется пара пенсионеров, очень недовольных этим днём, обстановкой в стране и, главным образом тем, что у их подъезда на лавочке отирается парочка незнакомых алкоголиков…

Тем не менее воображение настойчиво (а в Гиперзоне иначе быть не может) рисует предстоящую картину запретной любви во всех сладостно-интимных подробностях, чувствуется прилив крови и предвкушение полёта… Вопрос – где всё это будет происходить вторичен, поскольку имеется обоюдное желание и предварительная договорённость…

– Ну что ж … – Странник делает длинный глоток пива, – Исполнение тайного желания – это очень даже хорошо, и пятьсот рублей как раз ему цена. Но вот…

Он не успевает договорить. Дверь подъезда открывается, выходит девчушка, с кем-то оживлённо болтая и глядя на экран смартфона. На участников эпизода она даже не смотрит, значит бдительные пенсионеры ещё впереди. Возможно как раз сейчас они допивают свой утренний кофий.

***

– Но пятьсот рублей, – Странник неторопливо закуривает сигарету, – после того как. Хотя… вот тебе двести рублей, это задаток… Потом доплачу, если все будут довольны.

Странник невольно про себя отмечает, что Гиперзона сметает все барьеры нравственности. В реальном мире, он свои любовные дела устраивал бы по-другому… Если бы вообще собирался что-то в этом роде «замутить».

В это время во двор через арку медленно въезжает патрульная полицейская машина. Очень может быть, что кто-то из бдительных оконных наблюдателей вызвал полицию, чтобы разобраться с непонятной парочкой (в прошлом, в один из фестивалей Странника именно так и случилось). Хотя с чего бы это? Ведь и в реальном, и в искажённом мире они ничем предосудительным не занимаются… Пока.

– Эцилоппы… – Странник быстро достаёт из сумки книгу (Джеффри Клугер. «Аполлон-8»), открывает её и начинает делать вид, что энергично что-то объясняет своей коллеге.

Кларисса важно поправляет очки и старается сделать сосредоточенное лицо. Со стороны наблюдателя из реального мира, сцена выглядит довольно забавно. Предполагается, что в глазах полицейских всё это должно выглядеть, как обсуждение новой интересной книги. Но вполне возможно, что в глазах стражей порядка всё это будет выглядеть так, будто парочка пьяниц хотела ещё выпить, но в последний момент передумала и решила сначала побеседовать о литературе.

Машина медленно проезжает мимо и притормаживает у соседнего подъезда. Из машины выбирается грузный сержант в бронежилете, с автоматом. Он заходит в подъезд, открыв дверь универсальным домофонным ключом.

Кларисса начинает хохотать (по мнению Странника слишком громко). Видимо, полицейский просто заскочил домой, а может быть и к любимой женщине. Дело-то житейское…

Из открытого окна машины доносится голос Юрия Антонова, по всей видимости на волне «Авторадио» «… Я люблю дорогу, скорость и шум мотора…»

– Всё, нужно рулить отсюда, – Странник опасается, что второй, что остался за рулём может что-нибудь заподозрить, – Ты давай веселись потише, а то нас… отправят в железный ящик.

Нужно встать, удержать равновесие и, не привлекая внимания попытаться как можно незаметнее извлечь спецпакет из секретного места под скамейкой. В зеркале заднего вида полицейский, что остался за рулём, должен обозревать двух не очень молодых людей, присевших отдохнуть и поговорить о литературе, и которым снова нужно направляться по делам. Он ни за что, не должен заподозрить в них обитателей из другого, искажённого мира…

Дверь «их» подъезда снова распахивается и на пороге возникает существо женского пола, неопределённого возраста в неопределённом домашнем наряде, с неестественно выпученными глазами.