О. Шишкина - Москва литературная №2, 2022. Литературно-художественное издание

И, опережая ваш вопрос, скажу, что мы с Виктором два года назад развелись. Наш единственный сын живет отдельно с женой и двумя внуками в Литве. Я давно не работаю, ухаживаю теперь за новым мужем. Нам, конечно, не хватает тех денег, что Леня зарабатывает. Приходится сдавать мою большую академическую квартиру, которая досталась мне от родителей. Летом мы живем на нашей даче в Мозжинке, в академическом городке, а зимой – в небольшой квартире Лени.

– А как же так получилось, что вы отважились развестись с таким известным человеком, с отцом вашего единственного сына? Что же за история с вами приключилась?

В это время вернулся Леонид, доложил, что все необходимое он купил, чеки выложил в прихожей и приступает к работе над каминами.

Вероника Михайловна извинилась, подошла к Леониду и спросила, желает ли он выпить чаю во время работы. Леонид, как настоящий артист, ответил:

– Душа моя! Спасибо, родная, пока ничего, отдыхай, я скажу тебе, если мне что-нибудь понадобится.

Он отправился в гостиную, а Вероника Михайловна, взглянув на Ольгу, ответила на ее вопрос:

– Я могу рассказать, если вам интересно. У нас достаточно времени.

4.

«Вот представьте себе, что ситуация была очень похожей на вашу. Наш дом в Мозжинке – большой и старый. В какой-то момент все там начало ломаться и рушиться. Но еще раньше начала рушиться наша совместная жизнь. И вот почему.

Мне всегда казалось, что мы с Виктором говорим на одном языке, я его поддерживала во всех его начинаниях. Он очень талантливый человек, ученый-аналитик в области экономики, трудоголик, автор многочисленных книг.

Мы познакомились в Академии наук, когда оба там работали и защищали кандидатские диссертации. Мне он понравился тем, что был отличен от всех: высоко держал голову, никогда не боялся высказать вслух свои оригинальные мысли по многим экономическим и политическим вопросам. Правда, его смелое мнение редко когда совпадало со мнением большинства, но это-то мне в нем и нравилось.

Я в него влюбилась, думаю, что Виктор тоже был в меня тогда влюблен. Мы поженились. К тому времени наши родители умерли, братьев и сестер у нас не было. Мы оба много работали. Нам очень повезло – была собственная крыша над головой, огромная уютная квартира и дача. Мой отец был собирателем живописи, прекрасные картины и сейчас украшают мой дом, а мама была книгочеем, наша библиотека насчитывает более пяти тысяч книг.

Я мечтала о детях, а Виктор долгое время был против. Он всегда хотел внимания только к себе. Но я его уговорила и, наконец, родила мальчика. Никаких домработниц у нас не было. Мы решили, что я плотно начинаю заниматься воспитанием и образованием сына. Кроме того, мне надо было поддерживать быт – убирать, стирать, гладить, ходить в магазин, доставать продукты, простаивая часами в очередях, готовить обеды и ужины. Короче говоря, вести хозяйство.

Юбки, блузки и платья были заброшены, в ход пошли брюки и свитера. Муж работал, писал книги, зарабатывал деньги, а я решала абсолютно все хозяйственные вопросы. Когда сын подрос, надо было помогать ему с уроками, посещать с ним секции и кружки. Разумеется, у нас с Виктором должен был быть самый талантливый и умный сын. Я, конечно, скучала по научной работе, но Виктор сказал, что он будет кормильцем в семье, а я должна быть его надежной опорой и создать все необходимые условия для достижения им успехов в науке.

Он ездил по всей стране и за рубеж на различные симпозиумы и форумы, выступал с докладами, а я радовалась за него и всячески ограждала его от всех забот.

К нам приходили наши коллеги, друзья. Я всех принимала, обслуживала, иногда их было так много, что я, меняя блюда, не успевала даже присесть за стол. Вечером буквально валилась с ног, но до тех пор, пока я окончательно не упаду, муж репетировал, обкатывая на мне свои доклады и выступления.

Я делала отдельные замечания, что-то поправляла, подсказывала, но всегда его хвалила. Потом он шел к себе в кабинет и спокойно засыпал. А я не могла прочесть на ночь и десяти страниц новой книги. Мне не хватало тепла, ласки и простых объятий.

А что у нас самое главное в жизни? Любовь, именно она-то и начала испаряться. Виктор постепенно перестал обращать на меня внимание. Сын под его влиянием вырос тоже большим эгоистом. Оба привыкли к тому, что мама им всем обязана. Так я превратилась в многофункциональную прислугу.

Крошечное внимание – цветы, муж и сын дарили их мне формально только два раза в год – на мой день рождения и на Восьмое марта. Слово «подарок» исчезло из семейного словаря. Объяснение было очень простым: у них нет времени на походы в магазин для выискивания ненужных вещей. А я мечтала о совместных путешествиях, прогулках в парке или в лесу, о музеях, концертах и выставках.