Владимир Латышев - Беседы с Софией

Я постучал в дверь комнаты и подал голос.

– Мне нужно с тобой поговорить, Влад, – донеслось из-за двери, – подожди меня, пожалуйста, я скоро.

– Сонечка, но ты же голодная! Выходи, и все вместе пообедаем, – взмолилась Валентина, – и папа вот-вот появится.

– Ладно, иду.

Дверь открылась и София быстро прошмыгнула мимо нас в столовую. Оттуда она, не останавливаясь, быстро перешла на кухню, где принялась помогать накрывать на стол. Хлопоты на кухне и уборку квартиры София давно разделила с матерью и эта тема практически никогда в семье не обсуждалась.

За красиво сервированным и как всегда аппетитным столом сидели в основном молча. Отец к обеду не появился из-за каких-то проблем в НИИ, где он трудился ужу много лет, а бабушка Оля гостила на Кавказе у сестры. И теперь их места за столом с приборами выглядели немного сиротливо. Когда добрались до десерта, я попытался завести разговор о летнем отдыхе, но София оставалась хмурой и упорно молчала до конца обеда.

Выйдя на бульвар и найдя свободную скамейку, мы еще некоторое время сидели молча, наблюдая за голубями, которые в ожидании подачки бесстрашно топтались у самых ног, вопросительно поглядывая на нас то одним, то другим глазом. Будто устав от психического напряжения, София вдруг глубоко вздохнула и заговорила.

– Вот ты, взрослый человек, который всё видел и всё знает, ты можешь мне объяснить, что такое брачный договор? Нам сегодня устроили в школе встречу с большим специалистом из этой области, который рассказал, что в цивилизованных странах люди, вступающие в брак, подписывают договор, в котором оговорены экономические условия развода. Холёный дядька в дорогом костюме вальяжно расселся перед классом в учительском кресле и стал нам рассказывать о своём адвокатском опыте. Он был похож на сытого кота и единственное, чего ему не хватало, это зубочистки!

Я его спросила, как он себе представляет разговор, например, между Ромео и Джульеттой на тему о будущем разделе имущества. А когда он вытаращился на меня своими кошачьими глазками, сказала, что если он не помнит этих персонажей, то может использовать в качестве примера Петрарку и его возлюбленную Лауру или любую другую пару из классической литературы.

Психовал он страшно, но сумел сдержаться и стал что-то говорить о том, что теперь другое время и что реальная жизнь всегда отличалась от сказок, которые рассказывают детям.

И тут включилась моя Маринка и знаешь, что она ему сказала? Мы потом с ней долго смеялись! Она заявила, что поскольку он объясняет во что или во сколько нужно оценить каждой стороне потери от будущего предательства и развода, то фактически он ведет речь в детском коллективе о продажной любви как правильной форме семейных отношений.

Ну тут такое началось! Гость страшно рассердился, но наехал не на нас с Маринкой, а на директора школы, которая его пригласила. Получился скандал, классная расплакалась и спряталась в учительской, а с нами быстро распрощались и отправили на каникулы. Всё!

А ведь этот брачный договор придумал не наш противный гость. Такие бумажки действительно подписывают люди, которые накануне ещё объяснялись друг другу в любви, клялись в верности!

Нет, я конечно знаю, что не все пары живут в любви и согласии до конца своих дней, но… говори лучше ты!

Я смотрел на сурово сдвинутые брови Софии под разметавшейся русой чёлкой, на её сжатые и побелевшие от внутреннего напряжения кулачки и не находил нужных слов, тех, о которых не придётся потом пожалеть.

– Знаешь, София, а мне жаль этого холёного дядьку. Его ведь наверняка никто по-настоящему не любил. И сам он тоже. А такой человек вряд ли способен понять то, о чем ты его спрашивала.

София во все свои огромные зелёные глаза смотрела на меня, ожидая продолжения.

– А чтобы разобраться с проблемой брачного договора, нужно, прежде всего понять что такое любовь. Это нужно, даже если ты прочла и прочувствовала не одно классическое произведение и считаешь, что все здесь ясно.

Я сделал паузу перед переходом к самой важной и самой трудной для меня части разговора. На мгновение я даже засомневался в его своевременности и в правильности выбранной линии рассуждения, но взгляд, который буквально вонзила в меня София не оставлял выбора, и я продолжил.

– Тебе, конечно, не нужно объяснять, что в отличие от жизни отдельного человека, жизнь человечества никогда не прерывается. Общество давно выработало механизм воспроизводства своих членов, каковым является семья.