– С первым более – менее, – растеряно кивнул Лис, – а со вторым…
– Если ты залезешь к маме в кабинет и разольешь чернила на бумаги, по ушам получишь ты, а не Мария, ясно? – с видом знатока пояснила Кристина.
– Ясно, – улыбнулся Лис, откидываясь на подушках.
***
Шли дни. Облетели пожелтевшие, отмерившие свой короткий век листья, по утрам по припорошенной инеем земле стелился холодный туман, в редкие погожие часы видимая из окна комнаты Лиса река приобретала ярко-синий цвет, все остальное время она оставалась серым продолжением бескрайнего, затянутого хмурыми, похожими на вату тучами, неба.
Лис практически не спускался вниз, нога все еще болела, особенно по ночам, но он почти не тяготился этим. Кристина целыми днями развлекала его испанскими детским песенками и сказками, он читал ей сказки на русском, пытался учить ее играть в карты и учиться у нее испанскому языку. По началу, он не мог привыкнуть к подчеркнутой вежливой дистанцированности Марии, но потом освоился и с ней. Соня и Макс возвращались к ужину, возились с Кристиной, делились с ним главными новостями, выясняли, как прошел день или просто говорили о всякой ерунде.
Соня забыла о работе и всегдашней своей холодной суровости, словно присутствие мужа позволило ей расслабиться и быть самой собой – доброй, непосредственной, немного капризной и, в сущности, девчонкой. Когда Лис узнал, что в грядущем январе Соня будет отмечать свой тридцатилетний юбилей, он не поверил. Она казалась намного моложе своих лет. Макс же говорил о своей работе постоянно. Он был ученым океанологом, и у него срывалась зимняя арктическая экспедиция из-за плохих метеорологических прогнозов. С ним было просто, спокойно, а иногда очень весело. При всем этом у Лиса оставалась возможность жить своей сугубо частной параллельной с ними жизнью. Они были рядом, но и только. Даже Кристина интуитивно определила границы его личного суверенитета и уважала их, как впрочем, границы своих родителей и свои собственные. В этом доме никто никого никогда ни к чему не принуждал и ничего не навязывал. Для Лиса это было более чем в новинку.
Наконец, наступил день, когда нужно было снимать гипс и делать новый снимок. На этот раз Лису не пришлось притворяться бессловесным иностранцем. Соня привезла его в клинику Пал Саныча на прием к нему лично.
В итоге, после продолжительного изучения рентгеновских снимков Пал Саныч остался крайне недоволен.
– Как же тебя так угораздило-то? – вздохнул он, в конце концов, обернувшись к сидящему на кушетке любующемуся своей сине-голубой ногой Лису.
– Я буду ходить? – испугался тот, завертев головой в поисках подтверждения, которое надеялся прочитать по лицам доктора и невозмутимо листающей журналы в кресле для посетителей Сони.
– Будешь, куда ты денешься, – хмыкнул Пал Саныч, – только не скоро еще. Как у вас дела с бумагами? Сколько вы пробудете здесь?
Соня отложила в сторону журнал.
– Бюрократия погубит эту страну, если уже не погубила.
– Это следует понимать, как «еще долго»?
– Не меньше месяца точно. Максим был прав, он всегда во всем прав, – усмехнулась Соня.
– Пойдем, поговорим.
– Нет! Говорите здесь, я знаю, что вы будете говорить обо мне! Я хочу все знать, все! – зачастил Лис, намереваясь слезть с кушетки.
– Сиди, дурень, – цыкнула на него Соня.
– Не педагогично, – заметил Пал Саныч, впрочем, нисколько не удивившись подобному выпаду.
– Ладно, слушай, раз так неймется. У тебя повреждены связки и смещена коленная чашечка, все показания к оперативному вмешательству, без него кость будет срастаться неправильно, она уже неправильно срослась, нужно исправлять. Сама по себе операция при нашем оснащении сложности не представляет, но реабилитационный период будет долгий. Если мы сейчас исправляем неправильное сращение – это больно и будет заживать недели две, если делаем операцию, то вы зависнете здесь на месяц минимум. В Испании эта радость будет стоить дороже.
– Я надеялась, что в Испанию он приедет здоровым, – пожала плечами Соня, там и без того проблем будет выше крыши.
– Тогда оставляй его здесь, делаем анализы и на послезавтра назначаю.
Лис похолодел.
– Так сразу? – Соня посмотрела на бледного как полотно мальчишку, покачала головой, – Анализы бери, а назначай на следующую неделю, три дня роли не играют.
– Через три дня все уже закончится, а так он три дня будет мучиться, что будет и как. Чего время тянуть?
Читать дальше