Максим Лист - Слайд-шоу

Однажды, в те далёкие времена, когда Рома в очередной раз пришёл в фотосалон, к нему обратился сотрудник – Слава, он же – Вячеслав, или, точнее, Вячеслав Андреевич. Даже спустя время после их знакомства Рома так и не смог для себя решить, как к нему обращаться. На вид лет тридцать пять, а может, сорок пять – даже это было непонятным. Иногда Слава казался совсем молодым: в широких модных джинсах с накладными карманами и в тёплом домашнем свитере, а иногда снимал с себя казённое чёрное пальто, под которым обнаруживался серый пиджак заводского бухгалтера и жалостливо повисший галстук, Слава тяжело дышал, кашлял, и казалось, что полвека он точно отпахал.

Круглое лицо, на голове – залысины, которых он, видимо, стеснялся. Потому, банально и бесхитростно, зачёсывал поредевшие волосы, пытаясь скрыть облысевшие участки.

Иногда носил очки; дорогие, но линзы располагались близко друг к другу и смотрелись на плоском и даже детском лице довольно нелепо. Когда их надевал, возникала забавная пантомима: время от времени Слава вздёргивал нос, будто пытался стряхнуть эти самые очки; от этого физиономия перекашивалась. Казалось, он наступает на ржавый гвоздь, и его корчит от боли. Но очень быстро вся внешняя нескладность переставала смущать – Слава обладал харизмой; в общении аристократично учтив и интеллигентен без назойливости. Это не было искусственным, потому не раздражало, а напротив, мягко принуждало поднимать из глубин памяти правила приличия и утраченные окончания слов, возвращая собственной речи литературную выразительность.

Позже выяснилось, что Слава – не просто сотрудник салона, но и его хозяин, а еще он преподаватель истории искусств в педагогическом институте, заведующий кафедрой истории там же, и вдобавок имел много разных ученых и почетных званий. Следовало бы обращаться к нему не иначе как Вячеслав Андреевич хотя бы потому, что Ромка тогда был не старше его студентов, но Слава на правах старшего с самого начала настоял на дружеском обращении на ты.

Он предложил организовать небольшой совместный бизнес. Обязанность Романа – фотографировать раздевающихся девушек, которых находил Слава. За каждую отснятую пленку он платил сто долларов, а это треть месячной зарплаты, которую получал Рома на заводе, работая сборщиком деревянной тары.

Дальше Вячеслав Андреевич печатал фото в салоне и подпольно продавал их там же своим постоянным «особенным» клиентам, которых, на удивление Романа, оказалось немало.

Требования к фотографиям были простыми и понятными. К тому же для двадцатилетнего впечатлительного юноши, лишённого не только регулярной половой жизни, но даже и случайной, лицезрение обнаженных женских тел – нечто сродни магии и таинству. Работа, о которой Рома мог только мечтать.

Впоследствии Слава отказался от идеи с раздеванием и просил снимать только обнажённых. Для таких съёмок Роман всегда надевал тесные плавки, чтобы скрывать нескончаемую эрекцию. А после съёмки, не в силах больше сдерживаться, суетливо и смущённо прощался и спешил домой. В ванной он кончал трижды, вспоминая всех увиденных за день девиц и их части тела. И только после этого юношеское волнение спадало полностью.

Хозяином квартиры, в которой организовали импровизированную студию, был знакомый Славы – его звали Артём. Обыкновенный парень, моложе Ромки. Невысокий. Волосы светлые и по-детски коротко и даже неровно стрижены. Сам он казался болезненно-бесцветным; тонкая шея, узкие плечи. В квартире проживал один.

Домашний гардероб Артёма состоял из легкомысленных шортиков и ярких футболок, будто после стихийного бедствия пропала вся одежда, и его одели в то, что оказалось под рукой. Ну, по крайней мере, Рома по собственной воле ни за что не надел бы такой наряд. Этакий гость из летнего пионерского лагеря, несмотря на выпавший снег за окном.

Ещё одна особенность Артема – патологическая чистоплотность и абсолютная аккуратность во всём: чистая одежда и идеальный порядок в квартире. Общительным он не был, по крайней мере с Романом вел себя сдержанно. Все слова только по делу, причём говорил издали. Когда Рома звонил в дверь, тот открывал и сразу отходил вглубь коридора, будто пытался сохранить безопасную дистанцию. Сначала даже казалось, что Артём побаивается его, но потом Рома убедился, что и с девушками, которые приходили на съёмку, он тоже общался на расстоянии.

Артём по просьбе Славы немного помогал в организации: рассаживал девушек, иногда шутил с ними, приносил попить, менял нехитрые декорации и держался весьма расслабленно, словно его совсем не смущало, что девушки полностью обнажены. Он смотрел на них скорее с любопытством, нежели с похотью. Романа удивляла такая лёгкость. Но странности на этом не кончались.