Нефть в России давно стала чем-то большим, чем полезное ископаемое. Ещё при Ельцине она превратилась в материальный эквивалент власти и благополучия. Близкие к Борису Николаевичу люди забрали всё, оставив другим право «кормиться» на процессе переработки, доставки и реализации продукта, подворовывая в терпимых для государства размерах. Для обнищавших в лихолетье 90-х народов Кавказа «изъятие» нефти из нефтепроводов и её переработка на кустарных перегонных установках, да ещё и на их родовых территориях, давно превратилась в народный промысел, хорошо организованный и разумно прикрываемый местной элитой, быстро научившейся кормиться из федерального бюджета.
Возникавшие время от времени конфликты между охраной нефтепроводов и местным населением, переходившие в редких случаях в перестрелки, создавали иллюзию, что одни пытаются силой взять нефть, а другие – не дают. На самом деле всё было проще. Стреляли от скуки и не по людям. Приобрести кровника, даже по пьяному делу, никто не хотел. Коррумпированные офицеры подразделения и их подчинённые, давно не верившие ни в кого и ни во что, быстро встроились в эту «пищевую цепочку», получая за прикрытие «черной добычи» до трети получаемой прибыли. Сержантам хоть и перепадали крохи с барского стола, тем не менее, они могли позволить себе много больше офицеров из далеких от кормушки частей. И, покидая бригаду, каждый из них прятал в нижнем белье или в специальном поясе немалые суммы долларов, евро, а нередко и валюты арабских стран. Исторический опыт подсказывал – деньги не пахнут.
…Чем сильнее дембельские посиделки набирали обороты, тем светлее казалось будущее. Двое рослых ребят из-под Астрахани уже подсчитали, что будут работать на пару: купят быстроходный катер и займутся добычей и поставками черной икры в столицу. Тем более у одного из них дядя был старший рыбинспектор и давно ждал родственника, чтобы не отдавать столь выгодный сбыт в чужие руки. Да и стрёмно становилось – охочие до хлебного места «коллеги и партнеры» могли и подставить. А родня есть родня! Кирсан из Калмыкии, всегда гордившийся тем, что носит имя первого президента Калмыкии, хотел просто хорошо жениться на богатой и красивой.
«Несчастные люди», – глядя на них думал Алексей Глядовкин, – «и мечты у них мелкие. Знали бы с кем едут в купе – обоссались бы от удивления!». А видел себя Алексей только в одном качестве – Президентом России!
Это не была случайная мысль. К ней он шёл с детства, в котором, как ему казалось, всё было неправильным. Во-первых, рос он без отца. Рассматривая себя в зеркало, он так и не мог понять, почему его, такого красивого, мог оставить этот глупый дядька. Правда, как-то посмотрев на затурканную, рано постаревшую учительницу-маму, он неожиданно пришел к окончательному выводу. Это она была во всём виновата. Разве нормальному мужику такая клуша нужна?!
Второе нерадостное открытие дала его собственная фамилия. Оказалось, что легким полукруглым штрихом даже самые полуграмотные придурки могут превратить его – великого в будущем Глядовкина – во всеобщее посмешище – Блядовкина. Хуже того, как удалось выяснить впоследствии, их родовая фамилия действительно была Блядовкины, полученная в XIX веке от уездного писаря в силу особого к их семье отвратительного отношения. Спасибо ещё прадеду, сумевшему в первые годы после революции задобрить нехилой взяткой новую власть и поменять первую букву фамилии на «Г».
Когда несколько лет спустя он рассказал эту историю начитанному приятелю, то узнал от него, что в политике такого рода фамилии действительно проблема. Как известно, на последних советских выборах в Верховный Совет России конкурентом Бориса Ельцина от КПСС был подобран известный хозяйственник, директор автогиганта Браков. Увы, в ночь накануне выборов практически на всех доступных человеческому росту плакатах буква «Б» поменялась на «С». Конечно, не это решило исход выборов, но публичная издёвка над кандидатом свою роль сыграла.
С другой стороны, родная фамилия никогда не мешала достижению властных вершин. Ленин, Сталин, Троцкий, Каменев и многие другие фамилии лидеров советского государства были не более чем удобными псевдонимами, скрывавшими национальные и родовые особенности их носителей. Более того, партия не могла допустить, чтобы коммунист был Дураковым или ещё хуже Мудаковым. В результате руководство КПСС дало возможность менять фамилии своим активистам, в первую очередь заслуживающим право занимать руководящие должности. Благодаря этому мудрому решению замечательный ресторатор Гнилозуб наконец смог стать Некрасовым, а руководитель передового колхоза из Сеногноева превратился в Орлова. Спасибо КПСС сегодня могут сказать десятки тысяч потомков носителей неблагозвучных фамилий, превращенных партией в Ивановых, Петровых, Орловых и Коршуновых.
Читать дальше